Заложница мага

Интуиция подсказывала, что Дамиан Грасаль спрятал венец там, где безопаснее всего. Предположение о личных покоях князя сразу отвергла — там сейчас обыск. Зато мысли о другой комнате сами собой вспыли в памяти… Туда точно никто не сунется, кроме нас.

Почему-то уверенная в собственном успехе, я направилась в коморку, где некогда «подслушивала» заседания совета, и растерянно замерла возле двери. «Ключ!» — едва не хлопнула себя по лбу. Князь всегда открывал замок обычным металлическим ключом, не прибегая к магии. Но неужели Грасаль, догадавшийся о переменах в собственной жизни, не подумал, как сильно мне потребуется помощь сапфировой диадемы? Я не верила, что советник, на время сняв ее с меня, собирался навсегда лишить магии. Нет, Дамиан должен был предусмотреть подобный вариант.

Я задумчиво разглядывала препятствие, размышляя, как поступил бы князь. Озарение пришло совершенно внезапно. Наверное, мои глаза сами собой расширились от удивления, когда я заметила — замочная скважина стала чуть шире, чем выглядела до этого. Теперь в отверстие бы с легкостью пролез мой палец. Моля Берегиню о снисхождении, я осуществила задуманное и вздрогнула, ощутив, как в кожу входит игла. Как только капля крови попала в настроенный на нее механизм, раздался щелчок, и дверь со скрипом отворилась. Переведя дух, быстро юркнула внутрь.

В коморке ничего не изменилось: тот же затхлый, с примесью плесени воздух, старая обивка на прогнившей кушетке, потертая ткань на стенах. Но я уже больше не сомневалась — именно здесь находится то, что я ищу. Обойдя комнату по кругу, замерла и настроилась на собственные чувства. Только обострившееся после снятия дара Илис чутье могло подсказать, как поступить дальше. По-звериному втянув воздух, я опустилась на колени. Именно на этом месте наши с Дамианом губы как-то нашли друг друга. Я невольно улыбнулась воспоминаниям, но улыбка быстро померкла, стоило вспомнить следом рассказ отца. Отбросив сводящие с ума переживания, протянула руку, чтобы схватить воздух. Ладонь неожиданно не прошла сквозь него, как следовало ожидать, а сомкнулась на остужающих кожу камнях.

Заклинание невидимости, наложенное князем, сразу померкло, и перед взором очутилась как всегда прекрасная, сияющая в полутьме сапфировая диадема. Лучи солнца проходили сквозь камни, заставляя их сиять изнутри. Полюбовавшись вдоволь, я надела венец на голову. Даже возможная расплата за незаслуженное могущество не пугала, а лишь подпитывала это решение. Сейчас как никогда хотелось избавиться от рушащих душу чувств. Любовь и ненависть к Грасалю сплелись воедино, и я хотела выкинуть эти мысли прочь. Уж лучше привычная тьма, чем свет, толкающий в бездну.

Как только сапфировая диадема украсила голову, пол под ногами словно пошатнулся. Я вскрикнула и закрыла глаза, а когда открыла — поняла, что нахожусь далеко за пределами Мауроны. Растерянно оглянувшись, обнаружила армию солдат. Хмурые, со следами копоти на лице они выглядели как демоны, выдернутые из бездны. Пахло кровью и гарью. Искалеченные тела оскверняли поросшую мягкой травой землю. Их внутренности источали столь едкий смрад, что я спешно зажала рот и нос рукой, но дурнота все равно подкатывала к горлу.

А потом поняла… Это не настоящие воины, присягнувшие государю, а наемники. И клялись защищать они не истинного царя, посланного в Льен Треоким богом, а его племянника за блеск золотых. Лиран Фалькс стоял там же. За его спиной взмывался ввысь дым от пожарищ. Он сжигал деревни предателей, отказавших в поддержке, и никого не боялся, хотя знал — люди Викара придут за ним.

До сих пор Лиран, звавшийся в народе Красным Соколом, балансировал на краю. Ему удалось сбежать из отвоеванного царем Вижского града, и даже прихватить с собой горстку людей, но он знал: совсем скоро прибудут прихвостни Викара.

Ищейки государя шли по стопам изменника, но каждый раз он словно исчезал в воздухе, а затем появлялся вновь — там, где никак не ждали. И каждый раз его армия было больше и умелее прежней…

Я заглянула в глаза кузена и вздрогнула. Черные угольки были абсолютно пусты, будто сам человек давно умер, и его душу сожгли изнутри, оставив лишь оболочку. Голову покрывал парик из густого смолянисто-черного волоса. Сухая кожа потрескалась от ветра и кровоточила. Но больше всего ужасали мысли Лирана. Как темная смола, они липли ко мне, не желая отпускать, и вселяли в думы первобытный страх.

Я пошатнулась. Мурашки вальсировали по телу, а в голове стояло желание немедленно побежать. Прочь, прочь! В нем давно уже нет ничего человеческого. Неизвестно, когда это началось, но от кузена в этом чудовище остался лишь внешний облик, а внутри, я сразу догадалась, сидел демон.

Ноги «Лирана» утопали в красных, забрызганных кровью, цветах. Бархатистые лепестки окружали жемчужные тычинки, и от венчиков исходил душащий запах гниющей плоти. Прекрасные внешне и гнилые внутри, цветы будоражили сознание не меньше демона, ступающим по ним. «Лиран» шел и отдавал приказы. К его голосу примешивался рокочущий звук, переходящий в конце в глухое шипение.