Читаем Заложница страны Свободы. 888 дней в американской тюрьме полностью

Конец января, 2015 год. Вашингтон, DC. Мы грузим наши вещи в «мой» новенький «мерседес». Мы переезжаем в Хьюстон, штат Техас. Джо обещает незабываемую поездку до Хьюстона в качестве компенсации за отсутствие медового месяца. Поездка и в самом деле оказалась незабываемой… Сложно забыть все крики, оскорбления, толчки и пинки, которые мне щедро раздавал супруг. Причем их количество росло в геометрической прогрессии с ростом расстояния от Вашингтона.

Но не бывает темного без светлого. Наш мир не однозначно черный или белый.

Брак с Джо вообще очень напоминал американские горки – дух захватывало все время, эмоциональная амплитуда была колоссальна: от леденящего, сковывающего все тело страха и ужаса до чистой, нежной, детской радости.

3

Меня наконец перевели из изолятора. Я ожидала одиночную камеру, но меня подселили к одной немолодой женщине. Камера чуть больше, но обстановка та же, только добавилась boat – пластмассовая кровать-лодка на маленьких ножках, в которой мне предстояло спать. Моя спина заныла уже при взгляде на нее. Пожилая женщина спала на бетоне. Она с ходу начала рассказывать страшные истории про ФБР, про их жестокость и коварство. Как у нее погиб сын и они схватили ее прямо на его похоронах. Она уже сидела до этого и взахлеб делилась со мной самыми неприятными ситуациями. Говорила, что при любом удобном случае надо сотрудничать с властями, иначе все будет еще хуже. Однако я заметила, что охрана с ней обращается довольно лояльно. Сложно объяснить, в чем это проявлялось, – это просто чувствуешь. Я понимаю, что моя чувствительность сильно повысилась. Я стала очень чутко слышать. Я читаю многое по интонациям, походке, жестам. Плюс пять лет изучения физиогномики не прошли даром… Хотя, может, это я все придумываю – и она действительно хочет мне помочь, как-то подготовить. Как Хэта или Присцилла. Впрочем, как раз Хэта меня предупреждала, что ни один заключенный не расспрашивает другого о его деле столь подробно и детально. А эта женщина прямо-таки закидывает меня вопросами. Но это первый человек после моего заключения сюда, с кем я могу пообщаться на равных. И потому невольно я проникаюсь к ней неким намеком на симпатию. Доброе слово и кошке приятно, как говорится. А общее несчастье сближает людей гораздо быстрее и проще общего счастья. К тому же она делится со мной кофе и шампунем. Пока что у меня совсем ничего нет. Как я узнала, это общая огромная проблема российских заключенных в Америке. В России не предусмотрено никакой системы, чтобы переводить деньги в тюрьмы США. Нужно искать третье лицо. Находясь в тюрьме в стране, где у тебя нет никого, это весьма проблематично.

Нас выводят на полтора часа в общее помещение со столами и пластиковыми креслами. Вокруг – камеры, лестница наверх – там тоже камеры. Всего тут человек 10–12. Все уже друг друга знают. Про мое прибытие они тоже уже в курсе. Когда мне выдали блеклую униформу и проводили из изолятора в этот блок E, тут объявили полный локдаун и закрыли всех в камеры на день. Я постаралась использовать свое время по максимуму. Я приняла душ, выпила растворимый горький кофе, позвонила. Конечно, об особом уединении тут речь не идет. Душевая кабина, если ее так можно назвать, отделена нехитрой шторкой, телефоны находятся в том же помещении, где заключенные в это же время едят, смотрят телевизор, играют в простейшие настольные игры. И когда говоришь по телефону, можно почувствовать тепло от ушей, повернутых в твою сторону. Моя соседка по камере представила меня нескольким заключенным, самым спокойным и безопасным, по ее словам. Она не оставляет времени на то, чтобы я составила собственное впечатление, пытается убедить, что ее мнение – самое верное. Я слушаю ее и оставляю при себе свое мнение. Как говорила Хэта: «Понейтральнее, меньше эмоций, kulta (по-фински – золото)».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары