Заложница тёмного мага

Неудивительно, что контрабандисты миновали эту часть гавани - её для своих целей забронировал Сайрини. Небольшой, но явно маневренный парусник в полной оснастке был готов к отплытию, лодка с единственным пассажиром без помощи весел или паруса, подгоняемая лишь играющими с ветром волнами, стремительно приближалась к ожидающему его паруснику. Немногочисленная команда была на своих местах (по крайней мере мне так кажется, мои знания базируются на единственном посещении парусной регаты, а от того очень скудны), а веревочный трап был приглашающе спущен.

- Кэч был здесь всё это время, - впервые после пустыря нарушил молчание супруг, -прикрытый мороком, ждал своего часа. Демоны, а я его даже не почувствовал.

- Он сильнее тебя? - спросила я. И Хант понял, о чем именно я спрашиваю.

Но дело ведь было не только в потенциале мага, годами тот занимался контрабандой самых изощренных, самых опасных, для наделенных особыми силами, грузов. Амулеты, выпивающие резерв мага за считанные мгновения, жезлы, лишающие возможности сопротивляться, подвески, превращающие боевых магов в пальчиковых кукол... Сомневаюсь, что Сайрини выложил на витрину всё, чем был богат, уверена, для себя он припас что-то особенное.

Неизвестность - вот что пугало сильнее прочего.

- Я попробую, милая, - ответил мне супруг, а затем поцеловал в центр ладони и споро спешился. Поддержав меня, он помог спустится с замершей лошади. Дышала она ровно, размеренно, словно всё это время простояла в стойле, а не рысивала, таща на себе двойную ношу. Она не щипала травку, не стригла ушами, не переступала с ноги на ногу. Я протянула кусок сахара, привычное лакомство, но кобыла никак не отреагировала на сладость, упираясь невидящим взглядом вдаль.

- Я взял слишком много, Клер, - пояснил моё недоумение Айзек. - А теперь прошу, не смотри.

Вопреки содержанию интонация была приказная, а блеснувшее алым отсветом зарева лезвие ножа, вытянутого из голенища сапога, не оставило пространства для маневра разыгравшейся фантазии. Я отвернулась и закрыла руками уши - напрасно. Я бы не услышала ни звука, а густой запах медных монет, едкий смрад жертвенной крови, отбросило бьющим в лицо неприветливым ветром.

Закусив губу, я наблюдала за тем, как беглый маг легко и непринуждённо поднялся на борт, а якорная цепь, натянувшись, медленно, но неумолимо наматывается на барабан.

- Айзек, - прошептала-прохрипела я, - пожалуйста, поторопись.

Сердце билось в стекло истеричной птицей, залетевшей в форточку с улицы, крошечные молнии статического электричества кололи пальцы, брачную метку жгло кислотой, а я ждала, скрепя зубами от боли и бессилия, беспрекословно исполняя просьбу-приказ, не оборачиваясь и истово моля Небеса помочь. То, что случилось не должно остаться безнаказанным.

Не должно.

С чистого, предрассветного неба ударила молния.

Одна.

Затем еще.

Они змеились ломанными стрелами, прицельно попадая в прозрачный пузырь, который накрывал парусник. По его стенкам плясали разноцветные всполохи, меняя радужные оттенки на слепяще-белые. Один за одним удары пронзали возведенный магом полог, оглушая треском, казалось, исполинский град, словно кара разверзнувшихся льдистыми глыбами небес, превратит в деревянное крошево кэч, но нет.. .защитный пузырь схлопнулся именно тогда, когда за спиной я услышала стон и звук падения.

У стоящего на коленях Айзека у носа и ушей запеклась чёрная кровь, его скрюченные пальцы впивались в покрытую вечнозеленой травкой землю. На моих глазах та серела, истлевая под действием его магии (не желтела, естественно иссыхая на солнцепеке) и превращалась в мертвую, укрытую комковатым пеплом пустыню. Он поднял на меня бездонные глаза, с провалами серебристых зрачков и ощерился в хищной улыбке, пугая острыми клыками и бескровными губами.

Я бросилась к нему, падая на колени и впилась в уста, отдавая свои силу и человечность. Я боялась его и в то же время восхищалась мощью, сквозившей из каждой поры этого зверя. Его раздвоенный язык сплелся в танце с моим и я, запутавшись пальцами в жестких волосах, ответила на поцелуй, окунаясь с головой в смертельный ураган страсти.

Мельтешащие кровавые всполохи залили моё сознание мутным багрянцем, дышать становилось всё тяжелее, словно исполинские тески сжали мои легкие, брачный рисунок тлел, пронизывая руку расходящимися волнами адской боли. В этом негостеприимном мире это происходит слишком часто...

Успела я ухватить за хвост очевидную аксиому и провалилась в долгожданную тьму.

* Жена Лота — безымянный персонаж Ветхого Завета Библии. Согласно Книге Бытия, превратилась в соляной столп, оглянувшись на разрушаемые небесным огнём нечестивые города Содом и Гоморру.

**Кэч (англ. ketch) - двухмачтовое парусное судно с небольшой кормовой мачтой, расположенной впереди оси руля.

Глава 35.

Бойся равнодушных — ибо с их молчаливого согласия творятся самые ужасные вещи на земле.

Разбухший от жажды язык прилип к небу.