Залы Штормового Предела

«Широкие Королевства» представляли собой простой театр под открытым небом, с несколькими постоянными заклинаниями, защищающими от дождя и холода. Госпожа Квикли вложила целое состояние в строительство здания с такими удобствами, так что никто из труппы не жаловался на ее щедрые доли в каждой постановке. Она даже заплатила, чтобы снять дорогое заклинание, которое она заказала, чтобы заглушить аудиторию. Вместо того чтобы улучшить концентрацию актеров, они постоянно нервничали из-за того, что не вызывали достаточного количества смеха, рыданий или, что самое главное, аплодисментов.

Тал знал, что вечернее представление почти закончилось, поэтому он направился прямо к выходу на сцену. Ему пришлось трижды повторить фирменный стук, прежде чем дверь открылась, по-видимому, сама собой. За ней Тал увидел знакомый хаос веревок и декораций.

— Тал! — крикнул высокий, хриплый голос у его ног. Крошечное зеленое существо с яркими кошачьими глазами вскарабкалось на его одежду и нежно ухватилось за волосы.

— Ломми! — воскликнул Тал. Когда маленький таслой не скакал по сцене в роли клоуна, он обычно находился на стропилах, управляя механизмами вместе со своим братом Оттером. Тал нежно обнял крошечное существо, прежде чем попытаться отцепить его. Ломми не сдвинулся с места, прижавшись длинным плоским лбом к щеке Тала. Тал никогда не видел, чтобы этот интимный жест был обращен к кому-то, кроме Оттера или госпожи Квикли, приемной матери таслоя.

Если бы Тал вытянул Ломми прямо, то таслой был бы ростом чуть больше двух футов. Он казался еще меньше, когда прыгал по полу или раскачивался на снастях, его тонкие черные волосы поблескивали позади него. Чаще всего и Ломми, и Оттер были невидимы для случайного наблюдателя, прячась в тенях наверху.

— Ломми очень счастлив, — Прошептал таслой. — Ломми боялся что Тал мертвый, но Оттер сказал Тал вернется.

— Тал рад что Оттер прав, — ухмыльнулся Тал. Безразличие таслоев к местоимениям было инфекцией среди актеров, и эти существа часто несли проклятия актеров, которые путались в своих репликах после разговора с одним из них. Тал был почти уверен, что эта идиосинкразия — не культурная черта, а та, которую госпожа Квикли культивирует для экзотического эффекта.

— Шшш! — предупредила актриса, стоявшая у одного из входов на сцену. Затем молодая женщина узнала Тала и приветливо помахала ему рукой. С Ломми, счастливо сидящим у него на плече, Тал присоединился к ней у занавеса, где они смотрели заключительные сцены пьесы.

Миллион Дрей взял на себя ту роль, которая была бы у него, если бы он не исчез. Как вспыльчивый сын незаконного короля, он должен был встретить свою судьбу в руках законного принца, которого играла Сивана Аласпер, женщина такой андрогинной красоты, что она часто брала на себя роль молодых людей. Такая гендерная игра была отличительной чертой труппы госпожи Квикли, и она часто сочиняла комедии, основанные на старом трюке.

Как герой, Сивана стояла перед ценным реквизитом труппы, заколдованным длинным мечом с удобной для театра волшебной силой производить свет, пламя или множество волнующих звуков по команде. Пока Тал смотрел, Сивана схватила оружие и произнесла строчку, в которой тщательно скрывались командные слоги. Оружие вспыхнуло синим светом, доказывая притязания юного героя на трон.

Тал поставил сцену боя несколько месяцев назад, с нетерпением ожидая возможности сыграть темного принца. Он старался не чувствовать ревности, когда Миллион прыгнул в атаку с помощью трамплина, спрятанного за небольшой грудой искусственных камней. Стройный актер грациозно перелетел через плечо своей соперницы, приземлившись позади нее, чтобы нанести первый удар.

Борьба отличалась от первоначальной постановки Тала во многом, как правило, чтобы воспользоваться преимуществами более легкого телосложения. Тал с некоторой досадой заметил, что сцена смерти изменилась и теперь включает в себя один из четырех потайных люков сцены. Он чувствовал, что быстро злоупотребил этим приемом, но должен был признать, что толпе было приятно видеть, как побежденный самозванец спускается в девять адов, а торжествующий принц наносит ему смертельный удар.

Когда аплодисменты стихли, и актеры покинули сцену, Тал оказался в центре всеобщего внимания. Ресурсы дома Ускеврен возможно выдали его возвращение, как только он ступил в город, но все в «Широких Королевствах» были поражены, увидев его во плоти. Вскоре у него закружилась голова от объятий, поцелуев и случайных дружеских ласк.

— Не думай, что это означает, что ты получишь роль обратно, — предупредил Миллион.

— Как я могу превзойти это представление? — Сказал Тал. — Но в следующий раз моя очередь пустить в ход меч.

— Сначала тебе придется забрать его у меня, - объявила Сивана, взмахнув клинком, прежде чем вскочить и схватиться за прутья большой стальной клетки, висевшей за сценой. Труппа все еще не нашла применения гигантскому реквизиту, который госпожа Квикли купила для постановки «Королевского пленника» прошлой весной.