[Zamaleev A.F.] Lekcii po istorii russkoi filosofi(BookFi.org)

крушении России социалистические идеи, позаимствованные на Западе, униженное эмигрантское положение, - все это толкало вправо, толкало к гордыне..." [Б.М. Носик]. Евразийцы сотворили новый идеологический миф, по своей сущности близкий к славянофильскому мессианизму, но опертый на иной компонент русской истории - не славянский, а азиатский. Они были в полном смысле слова государственниками, и это также отличало их от теоретиков славянофильства, отстаивавших общинно-земские начала. Словом, не Константин Аксаков, а Константин Леонтьев - путеводная звезда евразийства.

а) "Отцом евразийства" был еще совсем молодой, но уже прославившийся лингвист Н.С. Трубецкой: (1890-1938), сын философа С.Н. Трубецкого, бывшего ректора Московского университета. В 1920 г. в Софии вышла его небольшая книга "Европа и человечество", сразу ставшая своего рода политологическим бестселлером. Автор со всей страстью выступил против европеизации России, считая это "не благом, а злом". Прежде всего, на его взгляд, никакой единой европейской культуры не существует; то же, что выдается за европейскую культуру, "на самом деле есть культура лишь определенной этнической группы романских и германских народов". Отождествление ее с европейской культурой имеет целью "оправдывать перед глазами романо-германцев и их приспешников империалистическую колониальную политику и вандалистическое культуртрегерство "великих держав" Европы и Америки". Речь не шла о принижении романо-германской культуры; для Трубецкого было несомненным то, что нет культур высших и низших, есть только похожие и непохожие. Он исповедовал принцип равноценности и качественной соразмерности всех культур и народов, отвергая с этих позиций любое одностороннее насаждение чужой культуры.

Именно этим объяснялось его неприязненное отношение к европеизации, т.е., собственно, романо-германизации России. Самую большую опасность ее он видел в расчленении "национального тела" государства, в разрыве его "национального единства". Европеизированный народ, по мнению Трубецкого, отбрасывает свое прошлое, заклеймив его эпитетом "варварства". Все свое самобытное, национальное начинает ему казаться пустым и ничтожным. Он не испытывает больше психологического комфорта в собственной культуре. "Патриотизм и национальная гордость в таком народе - удел лишь отдельных единиц, и национальное самоутверждение большею частью сводится к амбициям правителей и руководящих политических кругов". Россия многократно подтверждала это своим примером.

Сама европейская культура находится в состоянии "исторически последовательных изменений"; а потому приобщение к ней разных поколений порождает конфликт "отцов и детей". То, что для западных народов составляет органический процесс культурного творчества, к неофитам романо-германства приходит в виде готовых результатов, не связанных между собой духовным преемством. Оттого в европеизированном обществе всякое развитие принимает форму "скачущей

155

революции", т.е. резкого перехода от "застоя" к "взлету", и наоборот. Каждый "скачок" ознаменовывается новым заимствованием, а застой приходится на период согласования заимствованного с остальными элементами национальной культуры. За время застоя, понятно, происходит очередное "отставание от Запада", на преодоление которого растрачиваются новые свeжиe силы. "История европеизированных народов, - писал Трубецкой, - и состоит из этой постоянной смены коротких периодов быстрого "прогресса" и более или менее длительных периодов "застоя"". Исторические прыжки, нарушая единство и непрерывную постепенность исторического развития, разрушают и традицию, и без того слабо развитую у европеизированного народа. Между тем, непрерывная традиция есть одно из непременных условий нормальной эволюции. Ясно, что прыжки и скачки, давая временную иллюзию достижения "общеевропейского уровня цивилизации", в силу всех указанных причин не могут вести народ вперед в истинном смысле этого слова. Тут не играет никакой роли характер социально-политического строя романо-германских государств: отрицательные последствия европеизации сохраняются независимо от того, будет ли он капиталистическим или социалистическим.

Евразийство не замыкалось в пределах этого чистого антизападничества; его интересы касались в первую очередь проблем отечественной истории, прошлого и настоящего России. Если поворот России к Западу, процесс европеизации "способствовали помутнению национального самосознания", то, напротив, обращение к Азии, взгляд на Россию с Востока открывали действительный путь к познанию русской истории, русской государственности. Самым важным евразийцам представлялось ответить на вопрос: "Кто мы, как возникла Россия?". Одним из первых Трубецкой разобрал этот вопрос в работе "Наследие Чингисхана" (1925).