Замѣчательныя судебныя дѣла

Изъ рѣшенія сената по этому дѣлу видно, что изъ всѣхъ указанныхъ поводовъ къ отмѣнѣ приговора сенатъ только призналъ уважительнымъ возраженіе прокурора противъ приговора суда объ оставленіи Умецкихъ безъ наказанія за вовлеченіе дочери ихъ въ преступленіе. «Возраженія прокурора по этому предмету» — говоритъ сенатъ въ своемъ рѣшеніи — представляются основательными лишь въ томъ отношеніи, что за утвердительнымъ рѣшеніемъ присяжными вопросовъ о виновности подсудимыхъ Владиміра и Екатерины Умецкихъ, въ употребленіе во зло своей родительской власти, вовлекшемъ малолѣтнюю дочь ихъ Ольгу въ преступленіе, судъ не долженъ былъ оставлять ихъ вовсе безъ наказанія, на томъ основаніи, что въ уложеніи о наказаніяхъ нѣтъ будто бы закона, который могъ быть примѣненъ къ ихъ преступному дѣянію, въ порядкѣ, указанномъ 151 ст. того же улож. Между тѣмъ такой законъ существуетъ и указанъ даже въ опредѣленіи судебной палаты, а именно 1476 ст. улож. о нак., опредѣляющая, что родители, опекуны или другія облеченныя какою либо властью лица, которыя чрезъ явное, соединенное съ жестокостью злоупотребленіе власти побудятъ подчиненное имъ или ввѣренное ихъ попеченію лицо къ самоубійству, подвергаются за сіе лишенію нѣкоторыхъ особенныхъ, на основаніи ст. 59 улож., правъ и преимуществъ и заключенію въ смирительномъ домѣ, на время отъ восьми мѣсяцевъ до одного года и четырехъ мѣсяцевъ. Такъ какъ этотъ законъ опредѣляетъ виновнымъ наказаніе не за умышленное побужденіе однимъ лицомъ другаго къ самоубійству, что составляетъ особое, болѣе тяжкое преступленіе. предусмотрѣнное въ 1475 ст. улож., и подвергающее отвѣтственности за пособіе въ убійствѣ, а лишь караетъ виновныхъ за такое жестокое съ ввѣреннымъ ихъ попеченію лицомъ обращеніе, которое довело его до отчаянія, выразившееся въ посягательствѣ на собственную свою жизнь; — то затѣмъ нельзя не признать, что предусмотрѣнное этимъ закономъ преступленіе въ существенныхъ его чертахъ, имѣетъ большое сходство съ образомъ дѣйствій Владиміра и Екатерины Умецкихъ, въ отношеніи къ малолѣтней дочери ихъ Ольгѣ, которая жестокимъ обращеніемъ съ нею родителей, какъ признали присяжные, была доведена до отчаянія. Разница только въ томъ, что въ виду закона было отчаяніе, выражающееся въ посягательствѣ на самоубійство, а въ настоящемъ случаѣ отчаяніе, происшедшее отъ тѣхъ же самыхъ причинъ, выразилось впаденіемъ въ преступленіе несчастной жертвы злоупотребленія родительской власти. Но очевидно, что разница эта вовсе несущественна, ибо она зависитъ не отъ образа дѣйствія виновныхъ родителей, а отъ обстоятельствъ отъ нихъ независѣвшихъ и въ особенности отъ характера малолѣтней. По этому хотя присяжные признали недоказаннымъ посягательство Ольги Умецкой на самоубійство, однако это нисколько не воспрепятствовало окружному суду примѣнить вышеприведенный законъ къ преступнымъ дѣйствіямъ ея родителей на основаніи 151 ст. уложенія о наказаніяхъ. Такое воззрѣніе на дѣло было бы вполнѣ согласно и съ прежнею нашею судебною практикою.» — Всѣ остальные поводы къ отмѣнѣ рѣшенія сенатъ призналъ неуважительными. А потому сенатъ опредѣлилъ: на основаніи 915 и 928 ст. уст. уг. суд., приговоръ окружнаго суда въ отношеніи къ подсудимымъ Владиміру и Екатеринѣ Умецкимъ отмѣнить и дѣло о нихъ передать въ другое отдѣленіе суда для постановленія новаго приговора о наказаніи согласно съ рѣшеніемъ присяжныхъ.

Вслѣдствіе этого рѣшенія дѣло объ Умецкихъ (отцѣ и матери) разсматривалось вновь.

въ Тульскомъ окружномъ судѣ.

(Засѣданіе 16 сентября 1868 года въ Тулѣ, безъ участія присяжныхъ засѣдателей).

Предсѣдательствовалъ товарищъ предсѣдателя Петрункевичь, заключеніе давалъ товарищъ прокурора Шадурскій, защищалъ подсудимыхъ титулярный совѣтникъ Новосельскій.

Зала была переполнена публикой. Ровно въ 11 часовъ было открыто засѣданіе, и предсѣдатель приказалъ пригласить подсудимыхъ, которые заняли мѣсто около своего защитника. Послѣ обычнаго опроса подсудимыхъ, секретарь прочиталъ указъ кассаціоннаго департамента Правительствующаго Сената и вопросы о виновности подсудимыхъ вмѣстѣ съ отвѣтами на нихъ присяжныхъ.