Замѣчательныя судебныя дѣла

Защитникъ князь Урусовъ. Я, съ своей стороны, прошу замѣтить, что г. Свѣтловъ на предварительномъ слѣдствіи не помнилъ, что у крестьянъ были вилы, теперь же говоритъ объ этомъ. Я думаю, что чѣмъ ближе свидѣтель къ событію, тѣмъ памятнѣе всѣ обстоятельства дѣла, — у г. — на же Свѣтлова все наоборотъ. Кромѣ того прошу припомнить, что показалъ свидѣтель о томъ, на какихъ соображеніяхъ онъ полагаетъ, что Кирила и Степанъ Морозовы возмущали крестьянъ.

Товарищъ прокурора требовалъ прочтенія отношенія пристава Свѣтлова къ судебному слѣдователю.

Защитники полагали, что это требованіе несогласно съ закономъ (ст. 626, 627 и 687 уст. угол. суд,), а потому и находили невозможнымъ прочтеніе этой бумаги.

Судъ удовлетворилъ требованіе обвинительной власти, и тогда секретарь прочиталъ это отношеніе. Въ немъ между прочимъ сказано: «До продажи скота крестьяне не допускали. Такъ какъ г. исправникъ желалъ скотъ ихъ выгнать для продажи въ городъ, то крестьяне, набѣжавъ въ поле съ кольями въ рукахъ, грозили такими словами, что кто дотронется до ихъ скота, того положатъ на мѣстѣ, что было 14‑го іюля. На сходѣ были крестьяне всего сельца Хрущевки, и поэтому въ суматохѣ, по незнанію ихъ именъ, сказать не могу — кто были съ кольями, и кто произносилъ угрозы. Зачинщиками въ неповиновеніи, или подстрекателями крестьянъ считаю Кирилу Павлова, брата его Степана и Григорія Рыбакова, потому что Степанъ Павловъ первый а сходкахъ выходилъ и приносилъ ложныя свои оправданія, что ихъ неправильно заставляютъ пахать землю, и что съ нихъ деньги взыскиваютъ неправильно, чрезъ что кричало и все общество, а братъ его, Кирила, не подавая повода, замѣтно всегда оставался на крыльцѣ дома или въ другихъ мѣстахъ и подходящимъ къ нему крестьянамъ незамѣтнымъ образомъ внушалъ что говорить, и поэтому я выказанныхъ г. исправникомъ крестьянъ считаю зачинщиками въ неповиновеніи, насколько могу убѣдиться, по наущенію крестьянъ Павловыхъ и Рыбакова, а сихъ послѣднихъ считаю подстрекателями тѣхъ крестьянъ и всего общества».

Подсудимый Кирилъ Морозовъ возразилъ, что грубо изъ нихъ никто не поступалъ, что просили отбирать скотину не въ полѣ, а по дворамъ; палокъ и кольевъ у нихъ не было; жены ихъ въ сходкѣ не участвовали.

Подсудимый Григорій Рыбаковъ сказалъ, что его просило общество говорить за другихъ, и когда становой сказалъ: «этотъ рыжій всегда впереди», онъ отвѣчалъ ему: «виски бываютъ не равные».

Подсудимый Спиридонъ Федотовъ, старикъ 65 лѣтъ, высказалъ, что они просили начальство честію не описывать скотъ въ полѣ. Брани и ругательствъ никакихъ не было.

Подсудимый Василій Никитинъ Борисовъ объяснилъ, что когда они ѣздили въ дальнее поле работать, то прикащикъ барона Медема не дозволялъ ѣздить туда на парѣ, а на одной туда ѣздить трудно: лошаденка плохая, — скоро ли на ней доѣдешь; да и тамъ еще на ней же надо работать. Что изъ этого имъ приходилось лишніе дни работать, а иногда и вся недѣля уходила за господскую работу. Что работать — то они не отказались бы, еслибъ это было по силамъ. О скотѣ они мирно просили, какъ отца роднаго, смиловаться — не брать, не разобравъ сколько съ кого приходится, силой они не хотѣли скотъ удерживать.

Подсудимый Алексѣй Ивановъ Сѣдыхъ. Судьи праведные, баринъ насъ сначала обидѣлъ, отрѣзалъ намъ землю неудобную, за горами, едва пѣшкомъ можно пройдти; просили мы перемѣнить, не дамъ, говоритъ. Подали мы жалобу мировому посреднику, — онъ не принялъ; а на работу посылалъ за 10 верстъ. Намъ это стало обидно. Когда же пріѣхали описывать скотину, мы на колѣняхъ просили объ одномъ — разобрать, чья скотина. Какъ же можно описывать не по дворамъ? У меня вотъ всего — то скотины рублей на 15, а у другихъ больше, — имъ и обидно за меня отвѣчать.