Замерший кадр (ЛП)

— Я тебе очень признательна. Но… если бы ты сделал выбор — если бы между нами все было иначе, как это должно было стать в какой-то момент времени… что бы ты хотел сделать?

Опершись рукой о дверной косяк, Малфой уставился на нее сверху вниз. Когда он заговорил, его голос был мягок.

— Я никогда не думал, что найду свою вторую половинку, Грейнджер. И я бы никогда не подумал, что это будешь ты. Люди хотят, или же просто так говорят, найти свою вторую половинку… но они мало делают для достижения своей цели.

Ее сердце дрогнуло в груди, и она почувствовала жгучую влагу в уголках глаз от чувств, которые вызвали его слова. Малфой покачал головой, медленно-медленно, и добавил:

— Я ничего не сделал в жизни, чтобы заслужить такую связь, Грейнджер. Но ты заслуживаешь найти свою вторую половинку, и мне жаль, что это оказался я. Я могу себе представить твое разочарование.

Это был не ответ, и он только заставил ее задрожать, когда Гермиона сильно прикусила нижнюю губу, чтобы остановить угрожающий поток эмоций.

Покорная улыбка тронула его губы, когда он обошел ее, чтобы открыть дверь.

— Иди и подумай, Грейнджер. Дай мне знать о своем решении, когда будешь готова.

Прежде чем она смогла высказать все свои мысли, все дикие, бурлящие эмоции, преследующие ее, он мягко подтолкнул ее к двери, очевидно, догадываясь, что ее слова будут не обдуманы. И спустя мгновение она обнаружила, что снова смотрит на дубовую дверь и его имя, аккуратно вырезанное на металлической пластине.

Но теперь все было по-другому.

========== Часть 4 ==========

Гермиона ничего не могла с собой поделать: она наблюдала за ним.

На занятиях, когда его лицо было задумчивым, а перо буквально летало по пергаменту. За едой, когда он сидел и тихо беседовал с Ноттом. За его элегантной легкостью в полете во время первого матча по квиддичу: Равенкло против Слизерина.

Вопреки самой себе, она втайне была рада, когда Слизерин выиграл.

Она видела, как усмешка медленно исказила его лицо, когда после победы он говорил со своими товарищами по команде, и попыталась игнорировать трепет в своей груди, вспомнив времена, когда он смотрел на нее таким же образом.

Несмотря на все это, он никогда не замечал ее. А если и знал о ее наблюдениях, то не обращал на нее внимания. Малфой ни разу не взглянул в ее сторону и никогда не заговаривал с ней.

Прошло уже больше недели с тех пор, как они обсуждали сложившуюся ситуацию в его комнате, с тех пор, как ее мир стал более сложным.

Гермиона никогда не задумывалась о соулмейтах, потому что никогда не придавала значения тому факту, что один человек был создан только для одного другого. Она всегда считала себя слишком рациональной для таких причудливых, романтических представлений.

Поэтому узнать, что Малфой был ее соулмейтом, что так явно повисло перед ними… она даже не знала, с чего начать.

Хотя какая-то часть ее души понимала, как сильно он изменился со времен войны, другая была решительно настроена против предопределения всей ее оставшейся жизни, поэтому каждый раз, когда она пыталась приблизиться к нему, буквально теряла дар речи.

Не зная, насколько сильна связь между ними или насколько сильно она повлияет на ход событий, она не стремилась торопиться со своим решением.

Потому что он все еще был Малфоем. Слизеринцем, сторонником превосходства чистой крови, бывшим Пожирателем Смерти. А она была Гермионой Грейнджер, и это было невозможно…

Пораженная, она моргнула, оторвавшись от своих мыслей, когда боковым зрением уловила какое-то движение: студенты отодвинулись от своих столов и начали собирать свои вещи. Она нахмурилась, убирая все еще чистый пергамент в сумку; теперь Малфой мешал ей сосредоточиться на занятиях, и так не годилось.

Она лениво вспомнила, как предлагала ему стать партнерами по учебе, и в животе у нее поднялась волна тошноты. Очевидно, сейчас он не был готов к этому.

Но Нотт уже покинул класс Заклинаний, оставив Малфоя одного собирать учебники. С другого конца комнаты Гермиона увидела, как напряглись его плечи, когда он замер, наполовину повернувшись к ней.

Он медленно развернул к ней голову, и его серые глаза сузились; она чувствовала недружелюбный холод в его взгляде даже через несколько столов между ними.

В аудитории оставались только три других студента, и Гермиона не спеша собирала свои вещи, чтобы это выглядело случайным совпадением, что они остались последними в комнате. Но Малфой рванулся к двери прежде, чем она успела до него дойти. Своим широким шагом он был уже на полпути вниз по коридору, когда она заметила его.

Шипя, она начала бежать, чтобы догнать его. Намек презрения скривил его верхнюю губу, когда он сосредоточил свой пристальный взгляд перед собой.

На нее нахлынула волна мужества, и она заговорила прежде, чем успела потерять самообладание:

— Почему ты избегаешь меня? Я знаю, что еще не дала тебе четкого ответа…

— Ты уже дала свой ответ, — отрезал он, обрывая ее. — Громко и чертовски ясно.

Покачав головой, она ускорила шаг, чтобы не отстать от него.

— Нет, что ты! — воскликнула она, нахмурив брови. — Мне надо было о многом подумать, и…