Замерзшие сердца

– Чтобы я никогда больше не видел тебя рядом с ней. – Говорю тихо, чтобы слышал только он. Знакомая пульсация в виске – признак того, что я с трудом сдерживаю гнев. Ногти протыкают дырки в ладонях и окрашивают загорелую кожу в красный цвет. Я прищелкиваю языком: – Увидишь ее в вестибюле – развернись. Если двери лифта открываются, а там она, – дождись следующего. Если увидишь ее, где бы ты ни был, закрой чертовы глаза. Я не хочу, чтобы ты снова дышал с ней одним воздухом, если не хочешь провести остаток дней в инвалидном кресле. Ты меня понял, Коди?

Он глотает слюну и усердно кивает, глядя на руку, прижатую к груди.

– Тайлер, – вмешивается Грейси с ноткой укора.

Я смотрю на нее, и мой взгляд тотчас затухает, а рука опускается вниз. Грейси наблюдает за мной и за моей улыбкой.

Коди, пользуясь моей рассеянностью, проскальзывает мимо и устремляется к входной двери. Через несколько секунд я уже слышу, как она с грохотом закрывается.

– Господи, Тайлер. Не обязательно быть альфа-самцом. Коди неплохой парень. – Я наблюдаю, как Грейси завязывает волосы тонкой черной резинкой, снятой с запястья, и бухтит что-то под нос с явным неодобрением.

– Ты так и не объяснила, что он тут забыл, – заявляю я совершенно открыто, игнорируя ее попытку свалить все на меня. Просить меня не строить из себя «альфа-самца» перед парнем, который только что увидел половину задницы моей девушки и при этом сделал что-то, что вызвало у нее тот гребаный смех, это все равно что велеть собаке не ссать на дерево. Пустая трата времени.

Грейси поднимает глаза в потолок:

– А тебе какая разница?

О, она сейчас играет с огнем.

Незначительное расширение зрачков в ответ на мой скрежет зубов окончательно подтверждает все мои подозрения. Она хочет проверить, насколько я ревнив, насколько сильно меня можно завести. Это расплата за Джессику, и я вижу, как ей нравится чувствовать надо мной контроль.

Я стараюсь не показывать эмоций и смотрю на нее пустым взглядом.

– Он немного не дотягивает до меня, вот и все. – Я выдавливаю зевок. – Если честно, ожидал от тебя большего, Грей.

Эти слова вообще ее не трогают. Даже наоборот – в глазах вдруг загорается огонек, словно вся эта история – самое забавное событие, случившееся с ней за последнее время. Застенчивая улыбка, играющая на губах Грейси, как бы намекает, что я сейчас в полной заднице.

– Правда? Значит, тебя не смутит, если я скажу, что мы провели ночь вместе? Что я надела эту одежду лишь для того, чтобы открыть тебе дверь?

Я до боли сжимаю челюсти, но никаких эмоций не показываю.

– Неужели тебе наплевать, что я кричала чужое имя, когда меня…

Не дав ей закончить, прижимаю ее спиной к стене. Губы мои кривятся от отвращения, ноздри раздуваются. Я наклоняюсь ближе – настолько, что мое тяжелое, нервное дыхание теперь обдувает ее розовую кожу. Она стоит в плену мои рук, прижимая свою грудь к моей; дыхание становится быстрым, глубоким. Ресницы трепещут: она наблюдает за мной, ожидая следующего шага.

– Ты этого хотела? – рычу я ей в губы. Она вздрагивает и прижимается ко мне. Я чувствую, как ее соски, прикасаясь к моей шелковой рубашке, напрягаются под хоккейной майкой. – Ты хотела, чтобы я психанул? Выбил из тебя всю дурь? – Я шлифую свой член между ее ног, слушая поощрительные стоны.

Она не отвечает. Тогда я тянусь вниз, прижимаю ладонь к горячей промежности, провожу средним пальцем по шву тонких пижамных шорт и до крови впиваюсь зубами в губу, чувствуя, что ее белье намокло от возбуждения.

Твою же мать.

– О, – протягивает она, уткнувшись приоткрытым ртом в рубашку.

– И кто намочил твои трусики, детка? Потому что я точно знаю, что это не он.

Закрыв глаза, она прислоняется лбом к плечу, задыхаясь от желания. Я оттягиваю шорты в сторону, открывая ее киску прохладному воздуху, и провожу ладонью по гладкой коже. С губ срывается стон, когда указательный палец почти проскальзывает между губками.

– Скажи мне, Грейси. Кто сделал тебя такой мокрой?

Не двигаюсь. Просто держу средний палец в нескольких сантиметрах от входа, куда, я точно знаю, она меня приглашает. Грейси прижимается к пальцам, пытаясь создать хоть какое-то трение.

– Ты! Тай, пожалуйста…

Я усмехаюсь ей в щеку, покусывая мочку.

– Пожалуйста, что? – Я глажу пальцем по внешней стороне ее киски, потом останавливаюсь и надавливаю на клитор. Грейси хнычет, хватается за рубашку, сжимает ее в кулак и дергает так сильно, что она, кажется, вот-вот разорвется, разбросав пуговицы по всей квартире.

– Трогай меня. Прошу тебя, сделай мне приятно.

Глава 28

Грейси

Умоляя Тайлера дать мне то, чего я так сильно желаю, отстраняюсь от плеча и смотрю в упор. Губы его приоткрыты, зрачки расширены, а в нахмуренных бровях вырисовывается плотский голод, от которого просыпается желание прижаться к его руке и не отодвигаться до наступления оргазма, который, судя по приятным накатам в животе, вот-вот произойдет.