Заметки об Тэне

«Тутъ мы чувствуемъ, что въ насъ раждается понятіе природы. Въ силу іерархіи необходимостей, міръ образуетъ единое нераздльное существо, котораго вс другія существа суть члены. На послдней вершин вещей, на самой высот свтлаго и недоступнаго эира, произносится вчная аксіома; и простирающійся въ даль откликъ этой творческой формулы составляетъ своими неистощимыми волнами всю безграничность міра. Всякая форма, всякая перемна, всякое движеніе, всякая идея есть одинъ изъ ея актовъ. Она пребываетъ во всхъ вещахъ, и никакою вещью не ограничивается. Вещество и мысль, планета и человкъ, нагроможденіе солнцъ и трепетанія какого-нибудь наскомаго, жизнь и смерть, горе и радость, — нтъ ничего такого, въ чемъ бы она не выражалась, и нтъ ничего такого, что бы выражало ее всецло. Она наполняетъ время и пространство и остается выше времени и пространства. Она въ нихъ не содержится, и они отъ нея происходятъ. Всякая жизнь есть одинъ изъ ея моментовъ, всякое существо Есть одна изъ ея формъ, и ряды вещей исходятъ изъ нея по несокрушимымъ необходимостямъ, связанные божественными звеньями ея золотой цпи. Безразличная, неподвижная, вчная, всемогущая, творческая, — нтъ имени ее исчерпывающаго, и когда открывается ея ясный и возвышенный ликъ, нтъ человческаго духа, который бы не преклонился, пораженный удивленіемъ и страхомъ. Этотъ духъ въ то же мгновеніе возстаетъ, онъ забываетъ свою смертность и свою малость; онъ по сочувствію наслаждается этою мыслимою имъ безконечностію и участвуетъ въ ея величіи» [8].

Можно видть изъ этого, что гд сокровище наше, тамъ и сердце наше, что все, чему служитъ наша мысль, въ чемъ она полагаетъ цль своихъ исканій, становится для насъ какимъ-то божествомъ, такъ что можно обоготворять не только разумъ, природу, но и «аксіому».

III Эстетика и психологія Тэна

Философскіе взгляды Тэна наложили печать на вс его произведенія. Рдко можно найти писателя, у котораго такъ ясно были бы видны на каждой страниц вс пріемы его мысли. Онъ даже старается выставить наголо т логическія рамки, т связи и формы, въ которыя вкладываетъ свое содержаніе. И везд мы видимъ, главнымъ образомъ, эмпирика и аналитика. Онъ всегда ставитъ цлые ряды фактовъ, изъ которыхъ вытекаетъ извстное заключеніе, или которыми желаетъ доказать поставленное впереди положеніе. Онъ невольно уклоняется даже отъ единственнаго числа, а любитъ ставить множественное. Человкъ смертенъ — это выраженіе иметъ метафизическую форму; будетъ гораздо ближе къ опыту, если мы скажемъ: вс люди умираютъ, Петръ, Иванъ и пр. и пр.

Поэтому, вс писанія Тэна можно разсматривать какъ приложенія къ частному предмету его общихъ принциповъ. Его статьи по литературной критик, его Исторія англійской литературы составляютъ приложеніе тхъ же самыхъ эмпирическихъ пріемовъ, какъ и лекціи объ искусств греческомъ, итальянскомъ, нидерландскомъ. Все это блещетъ великими достоинствами, обширнымъ изученіемъ предмета, вкусомъ, остроуміемъ, точностію фактовъ и мастерствомъ легкаго и прозрачнаго языка. Но нельзя не признать, что эти писанія оставляютъ въ насъ, однако же, какую-то неудовлетворенность. Мы чувствуемъ, что они не подымаются до высшей оцнки произведеній поэзіи и искусства, и потому не возбуждаютъ и не воспламеняютъ въ насъ любви къ этимъ произведеніямъ. Каждаго поэта и художника авторъ разлагаетъ на его элементы и показываетъ намъ происхожденіе этихъ элементовъ. Можно подумать, что произведенія художества происходятъ какъ непроизвольныя сочетанія особенностей народа, страны, вкусовъ, нравовъ и обычаевъ даннаго времени. Въ чемъ состоитъ цльность художественнаго произведенія, его неисчерпаемая жизненность, и то его главное качество, по которому оно бываетъ намъ дорого, какому бы вку и какой бы стран оно ни принадлежало, — этого нельзя понять по изложенію Тэна. Анализируя, разлагая на части свой предметъ, онъ какъ-будто теряетъ изъ вида его единство, самую его душу. Тэнъ это самъ чувствовалъ и, чтобы спасти это единство, придумалъ теорію нкоторой связи распадающихся въ его мысли элементовъ. Онъ признавалъ въ каждомъ художник господствующую способность и въ каждомъ произведеніи искусства — господствующую черту (chiaract'ere). Это ученіе, кажется, составляетъ прямую копію съ ученія натуралистовъ о подчиненіи признаковъ въ естественной систем организмовъ, Подчиненіе признаковъ есть очень важный вопросъ и для науки о мышленіи и для классификаціи предметовъ природы; но оно есть только вншняя черта единства, содержитъ только указаніе на внутреннюю единую жизнь предмета, а не исчерпываетъ этой жизни.