Заметки вашего современника. Том 1. 1953-1970

Когда стали прощаться, я выходил первым и взял со стола свёрток с конфетными коробками, но тут же был остановлен смущённым полушёпотом кареглазой девахи: «Простите, это не ваш свёрток…» Я был неприятно удивлён, подумав, что коробки, возможно, распределяются в зависимости от «ранга» газет, которые мы представляем, но тут же забыл об этом, поскольку не обидчив и не злопамятен. Как оказалось, я взял сначала сверток, предназначавшийся Борзенко, с адресом и приглашением на свидание. А мы, молодые лопухи, груздями пробавлялись…

* * *

«Союз-6» сел. Ребята вылезают небритые, усталые, улыбаются вяло. У нас уже правило заведено: когда космонавты вылезают из корабля, никто к ним не подходит, все дают возможность «отстреляться» фотикам и киношникам. А тут один из новичков рванул обниматься, но был остановлен многоголосым:

— Назад…. твою мать!!!

* * *

Экипаж «Союза-7» прилетел по требованию режимщиков на двух вертолётах. В первом — Филиппенко, во втором — Волков с Горбатко. Это делается для того, чтобы если один вертолёт грохнется, то кто-то бы остался. Их страшно берегут до момента предъявления прессе, ТВ, кино, то есть до предоставления всему миру неопровержимых доказательств, что они живы-здоровы. Толя[332] идёт, а его покачивает. «Ребята, мы не пьяные! — смеётся он. — Это от невесомости осталось…»

Встреча экипажа «Союза-6»: Георгия Шонина и Валерия Кубасова.

* * *

«Союз-8» сел благополучно. Всё!

У Игоря Казанцева, главного редактора «Индустриальной Караганды», сынишка Олег, лет двенадцати, замечательно любознательный парнишка. Вчера долго и подробно расспрашивал меня о Марсе. Сегодня я провёл его «зайцем» на пресс-конференцию космонавтов. На эту пресс-конференцию мы зря торопились: с космонавтами пожелал поговорить Брежнев, и подготовка к этой беседе заняла более трёх часов. В самолёте говорили с ребятами более обстоятельно. О беседе с Брежневым договорились не писать. А о чём писать? Это была трудная работа для наземных служб: управляться сразу стремя кораблями на орбите, конечно, не легко. Но ведь программа по существу не выполнена. Валерка[333]начал было варить в невесомости, но что-то у него не заладилось, в ЦУПе[334] испугались пожара и опыт свернули. Стыковка тоже не получилась. Все наши репортажи — полуправда, которая часто хуже вранья.

* * *

По данным Юркова[335], которые он приводил на профсоюзном собрании, сотрудник «КП» выдаёт в среднем 830 строк в месяц. Я подсчитал, в 1968 году у меня в среднем было 960, а в 1969 — 885 строк в месяц. Нынче только с космодрома я опубликовал 3000 строк и 6 фотографий. Но почему тогда меня считают легкомысленным лентяем?!

* * *

Партсобрание в Союзе писателей. Занятный термин: «идеологическая диверсия». Бершадский[336] продал в Конго банку чёрной икры. Булат[337] давал интервью не тому, кому нужно. Ну какие же они «диверсанты»? Диверсия — это когда поезд под откос! В Союзе писателей гораздо больше дураков, чем в Союзе журналистов.

* * *

В ЦДЛ был просмотр нового фильма «Комедия об Искремасе»[338]. Хороший фильм. Поздравил Сашу Митту и Лёлика Табакова. Но больше всех мне понравился Олег Ефремов, который играет бессловесного художника.

* * *

Телевидение опять устроило для космонавтов «Голубой огонёк», пригласили опять всех журналистов. Помогал Юрию Никулину добывать автографы космонавтов для его сына Максима. Впервые видел наяву Шульженко[339]. Великая тайна: некрасивая женщина превращается в красавицу, когда поёт!

На следующий день космодромные журналисты — 12 человек — с жёнами пировали в Домжуре. Нагуляли на 126 рублей.

* * *

По сравнению с мгновением смерти жизнь бесконечна.

* * *

Олег Игнатьев[340] прислал из Южной Америки замечательный снимок, который он сделал в бразильских джунглях. На пироге сидит мальчик Уаюкума — сын Такуни — вождя племени Камайора на реке Туа-Туари в бразильском штате Мату Гроссу и читает «Комсомольскую правду»! Это не подделка, снимок сделан действительно в джунглях 18 июня 1963 года. Он стал плакатом во время подписки.

* * *

С успехом шантажировал Костю Щербакова. Я строго сказал ему на собрании, что если он не выставит 2 (две!) бутылки коньяка, я непременно выдвину его в местком.

* * *

Жизнь порой бывает переменчива.
Дрогнуло в руке моей перо:
Позади — беременная женщина,
Впереди — партийное бюро…