Замки

Я обещание сдержал и не задавал никаких вопросов. В ответ отправил пачку саусепа. Он говорил, что любит запах пороха. Зеленый чай пахнет почти так же. И маленький каштан, напоминающий уточку.

Марта рассказывала, что в детстве я принимал роды у каштанов. Я уже тогда хотел стать врачом, как мой покойный дядя. Конский каштан – мое любимое дерево, в нем чувствуется достоинство, крупные листья напоминают растопыренные пальцы, а пышные белые соцветия – вату. Особенно осенью, когда парк утопает в желтых листьях и созревают плоды – колючие зеленые коробочки. Домá для каштанов. Сережка одалживал мне свой складной нож, я делал уверенный надрез по центру и освобождал каштан от тугой беловатой плоти.

Когда я совсем забыл о загадке Адониса, появился новый повод для размышлений. Адонис вел себя странно. Отвечал односложно, с большими перерывами.

Что-то изменилось, не было больше между нами болезненного напряжения, за которым просвечивалась радость. Мне бы хватило какой-нибудь малости, одной скобки в конце предложения или новой серии членокомиксов. Ничего.

Но он прислал мне подарок на день рожденья.

Он не мог знать дату, я нигде её не указывал.

Может, совпадение? Посылка пришла за день до моего семнадцатилетия. Набор цирюльных принадлежностей. И это чертово «Amantes amentes», выгравированное на лезвии.

Я не мог перестать улыбаться.

Это был мой лучший день рожденья.

Я весь день провел один. Слушал музыку, пил вино и смотрел на реку. Под вечер ко мне заявилась Таня. Принесла связку безвкусных разноцветных шариков и красивые длинные спички.

– Эти шарики – символ того, что твои мечты сбудутся. Загадай желание и отпусти их лететь далеко-далеко.

На ней был оранжевый берет и синяя ветровка. Мы сидели на пеньках возле моего подъезда и слушали «симфонию» многоэтажек. Если представить, что свет выключали со звуком, что-то вроде пения китов, то можно было услышать мелодию. Свет в окнах гас аритмично, как будто панельные дома устали дышать и готовятся к смерти. Я протянул Тане флягу с вином. Она поморщилась, но сделала несколько глотков.

Я закрыл глаза, загадал желание, зажег спичку и один за одним лопнул салатный, желтый, белый, снова салатный, желтый, красный шанс на то, что мои мечты сбудутся.

– Спички классные, – ухмыльнулся я.

Я думал, Таня расплачется, но она сдержалась и сделала ещё глоток.

Удивила.

В последнее время она бесит. Все время канючит, выпрашивает долбаное общение, лезет за вниманием к столу, как голодный пес за куском мяса.

Марта и Сережка собрались в Грецию, но теперь думают отменить поездку из-за меня. Они волнуются. Из-за того, что я хреновая дочь.

Я устал.

В понедельник мы идем к врачу. Я никуда не пойду! Но Марта всегда добивается своего… Таня просто доканывает, каждый день пытается выяснить отношения.

Я устал.

Когда мы познакомились, она была чудесной, светлой. Мне нравилась её легкость, доброта, но потом оказалось, что она понятия не имеет о том, что такое личное пространство.

Так же, как и Марта.

Я запретил её спрашивать «как дела». Неужели непонятно, что если я захочу чем-то поделиться, то поделюсь? Кроме того, я знаю, что ей неинтересно, как у меня дела. Она просто хочет начать разговор ради разговора. Ей достаточно моего присутствия, не важно молчим мы, смотрим тупые видео на ютубе или я на неё кричу. Ей просто хочется быть рядом. Или не быть одной? Не понимаю, почему пиявки считались священными? Отвратительные создания.

А потом приехала Рина.

Зачем делать столько шума из ничего? Она старше меня на три года. Приехала, никого не предупредив, с кучей каких-то ожиданий, а потом устроила драму. Даже если её изнасиловали дальнобойщики по дороге и закопали в кустах, почему я должен чувствовать вину по этому поводу? Это какой-то идиотизм. И все вокруг носятся со своей лицемерной моралью!

Два дня назад пришло последнее письмо от Адониса.

Я невольно залюбовался почерком (Адонис выводил красивые вензеля в буквах «Р» и «Д») и пропустил содержание. Но когда вник, внутри у меня похолодело.

– Я был влюблен, мой милый друг. Я никогда и ни в ком не был настолько разочарован. С того момента, как я отправил первое письмо, прошло уже четыре месяца. Я дал шанс. Зайди на форум и вернись к первому письму.

Я ничего не понимаю. Какой ещё форум? Откуда он знает, он же из другой реальности, я ему не рассказывал.

Но кто-то рассказал.

Я сразу же зашел на форум, в раздел «участники», и действительно обнаружил среди читателей некоего «VVV». Но как это возможно? Я же сам его нашел. Ткнул пальцем в небо и нашел. Может, он уже был нашим читателем к тому времени? Сомневаюсь, у Адониса слишком хороший вкус. Значит, он сам написал кому-то из моих знакомых. Посмотрел, кто на меня подписан, предположил, кто может быть из моего города… Только Таня.

Но она бы уже раскололась. Неужели я был ему настолько интересен? И что это за число? Пароль? Я вышел из своего профиля, ввел VVV как логин и 795 в качестве пароля.

Сработало!

Вошел в личные сообщения. Переписка с Риной.

Чёрт. Я не могу это читать.

Последнее сообщение несколько дней назад.

Ну, как минимум, это значит, что она жива.