Замкнутый круг мести. Исповедь невольного убийцы (СИ)

— Зачем ты оклеветал невинного человека? — снова спросил я его.

— Кто невинный? Андрей Юрьевич? Знаете, я именно из-за него ушел из ФСБ. Только я не скажу, что случилось. Мне слишком тяжело об этом вспоминать. А почему я тогда сказал вам, что узнал о той истории от него… я просто не хотел, чтобы вы злились на своего тестя.

— Гриша… — вздохнул я, — это с твоей стороны было довольно глупо. Сказал бы ты правду — ей-богу, это было бы лучше. Но что же тебе сделал Крестовский?

— Я не расскажу об этом никогда. Не думал, что наши спецслужбы такие… продажные, что ли. Андрей Юрьевич тогда совершил очень большую ошибку.

— Все хоть раз в жизни ошибаются, Гриша. Право, не стоит за это злиться на них. Но что тебе слова будущего зэка? — мрачно добавил я, смотря прямо на него и пытаясь увидеть в его глазах то, о чем он думал в тот момент.

— Я ведь тоже зэк, по вашей милости. Так что мы квиты. Ничего не могу сделать… Я хоть и недолго сидел, но за это время обо многом передумал… А вы лучше сами признайтесь, вам за это могут срок скостить. Хотя с вашими-то связями вас прямо в зале суда освободят. Ладно, прощайте, Вадим Михайлович, — и Павлов вышел, забыв даже про Марию. А она скоро вернулась и, не найдя своего кавалера, стала расспрашивать меня, о чем мы говорили и куда он ушел.

— Не знаю, где он… — отрезал я и поспешил выпроводить Марию.

Оставшись один, я наконец смог дать волю эмоциям — повалился на кровать и зарыдал. Никогда мне, видно, не забыть о пережитом! Еще и Павлов объявился… Доложит, видит бог, доложит о семи убийствах! Ой, как же не хочется в тюрьму… Нет, он прав: я лучше пойду и сам сдамся! За явку с повинной можно меньший срок получить. Да что мне об этом переживать? Светят мне либо двадцать лет, либо пожизненное независимо от того, приду ли я сам в полицию сдаваться или нет. Решив немного отвлечься от неприятного визита, я пошел на кухню и достал бутылку водки. Я твердо решил напиться…

***

Я очнулся лежащим на кровати. Голова трещала, как будто по ней били, как по какому барабану, и еще было такое чувство, будто она была стянута обручами… Так раньше пытали преступников: делали так, чтобы они не могли шевелить головой, и им на макушку медленно капала холодная вода, что вызывало у них адскую боль. Вот и у меня было такое ощущение.

С трудом повернув голову, я увидел лежавшую на полу пустую бутылку водки. А ведь была полная… Неужели я выпил ее всю?!

— Ну вот зачем ты напился, Вадим? — услышал я голос Насти и сдавил руками голову, желая защититься от шума. Она сидела рядом со мной на кровати.

— Что?

— Что случилось? Из-за чего ты выпил? Я нашла тебя на полу в кухне, мертвецки пьяного.

— А черт его знает… — пробормотал я и вдруг все вспомнил. — Ах, это ко мне Павлов пришел и обещал сдать в ментовку…

— Он в Одинцово?! Право, он за тобой по пятам ходит… — пробормотала Настя. А ведь верно: он действительно от меня ни на шаг. Если бы я раньше знал, что он сбежал из тюрьмы, то все-таки уехал бы в Сибирь. Но чего уж теперь думать об этом? — И что нам делать?

— Я сдамся, — решительно ответил я. Здесь мне опять стало хуже, и я попросил чего-нибудь, чтобы опохмелиться. Настя, явно недовольная, все же принесла мне бокал вина. Я обессиленно откинулся на спинку кровати.

— Он сейчас встречается с Марией — ты ее знаешь. Она пришла ко мне познакомить его со мной… Оставила нас наедине, и тогда он мне все высказал. Я видел, что ему стыдно, но он все же решил на меня доложить ментам.

— Ты ему рассказал про то, что вы вместе с Алексеем пережили?

— Да, его тронула эта история, но он все равно сказал, что пойдет в полицию.

— И ты хочешь сдаться…

— Я думаю об этом.

Но тут я внезапно понял, как следует поступить. Не надо сдаваться… Я вспомнил о своих связях в ФСБ. Надо убрать Павлова с моего пути навсегда — но только не мне самому! Мне не хотелось брать на себя восьмое убийство, а Крестовский мог бы сделать так, чтобы Гриша больше никогда меня не беспокоил и не доложил обо мне в полицию. Вот поэтому, немного отойдя от похмелья, я и стал звонить Андрею, но тот сказал, чтобы мы встретились наедине и поговорили об этом.

***

Мы договорились встретиться возле метро «Лубянка», рядом со зданием Федеральной службы безопасности. Он пришел точно к назначенному времени, и мы отошли метров на триста от здания. Там он все же начал говорить:

— Зачем ты просил меня встретиться? По телефону ты ничего толком не сказал.

— Он снова собирается идти в ментовку. Сделай что-нибудь, пожалуйста.

Крестовский при моих словах нахмурился и строго спросил:

— Я что, все время должен тебя вытаскивать из всех твоих проблем? Цыганов просил меня защитить тебя — я это и сделал. Помнишь, как я тебя из-под ареста вместе с Крохиным и Маликовым вытащил? Не моя вина, что Павлов сбежал из тюрьмы и приехал в твой город. Вадим, это судьба: видно, тебе не уйти от наказания.

— Что же, ты предлагаешь мне самому от него избавиться? — возмутился я его отповедью.

— А что? — пожал плечами Андрей. — Это для тебя не впервой. Одним убийством больше, одним меньше — твой срок от этого не изменится.