Замок княгини

— Я бы этого не позволила. Мой император не позволил бы, — тут же поправилась она, — вы применили магию? Чтобы обряд мог свершиться? Скажи мне правду, лир Джелвер.

— Нет. Мы не рискнули бы. Видишь ли, скажу тебе по секрету одну вещь. Мы давно знаем, что между твоей дочерью и моим князем возникла взаимная склонность. Знаешь, как это бывает, когда вдруг понимаешь, что тебе нравится кто-то, и это необъяснимо. Они оба… сопротивлялись, потому что для обоих это было… нежелательно, так скажем. Но для обряда они оба были единственным беспроигрышным вариантом. С другим человеком брачный обряд не получился бы ещё долго. А долго ждать для нас нежелательно, лира.

Теперь лира Кайра смотрела удивленно, растеряно.

— Я поняла, — сказала она. — Я верю тебе, лир Джелвер, но… Ты сказал — нежелательно. Мою дочь очень плохо примут… там, у вас?

— Скажем так, лира: понадобится время, чтобы мой народ понял и принял такой выбор князя. Но я полагаю, что этот момент настанет. Видишь ли, как ни мало я узнал твою дочь, она мне понравилась. Понравится и другим. Если бы не труды твоего мужа на благо империи, всё было бы проще. А пока твоя дочь будет жить и хозяйничать в Шайтакане.

— Я поняла, — повторила лира Кайра, кусая губы, — то есть, он совсем не повезет её в вашу страну?

— Пока нет. Так что, её никто не огорчит недовольством или пренебрежением.

— Да. Зато и семья и народ её не признают.

— Возможно. Но это — пока. Потребуется некоторое терпение, лира.

— У князя есть дети? — продолжала она допытываться.

— У него есть маленькая дочь.

— Но наследовать ему должен сын, так ведь? Наследником пока называют племянника. А сыновей моей дочери могут лишить наследства?

— Нет. У них будет право примерить корону. Корона сама выбирает князя.

— Ах, да. Конечно. Но, главное, у них не отнимут права эту корону примерить? Князь будет справедлив к детям моей дочери?

— Вне всякого сомнения, лира.

— Что ж, это хорошо, — она довольно улыбнулась. — Если права моей дочери в Шайтакане будут уважать, меня мало волнует, примут ли её в вашей Содде. Пусть бы она даже не увидела её никогда больше.

— Это разумно, лира. А о прочем не беспокойся. Просто наши обычаи иные, нежели у вас. А твоей дочери придется принять наши обычаи, раз уж она стала женой нашего князя.

— Тогда скорее уезжайте, — сказала лира Кайра. — Кантане придется сносить отношение двора, ведь начнутся пересуды. Это бывает непросто в её годы. А я легко смогу всё это пережить. Если, конечно, она будет счастлива.

Жена Каюба Джелвера приятно удивила. Поначалу он счел её недалекой, но нет, она, кажется, была вполне разумной женщиной. Просто, видимо, её с раннего детства воспитывали в подчинении, вынудив всю жизнь проходить в маске покорной овечки. Между тем из неё, с её-то кровью, должны были сделать хозяйку…

Очевидно, это было кому-то нужно. Дед верно заметил, что её опекун очень своеобразно выполнял свои обязанности.

Глава 13.Кантана

Кантана проснулась, оттого что служанка ходила по спальне. Тихо ходила, почти неслышно, что-то перекладывала, чужое присутствие ощущалось совершенно ясно. Это у Кантаны было с детства — чувствовать такие вещи. Во время детских игр от неё трудно было спрятаться. То же и с мамой — от мамы спрятаться было невозможно.

Она открыла глаза. Мантина раскладывала платье, но, едва Кантана взглянула на неё, тут же обернулась.

— Доброе утро, княгиня. Ты хорошо спала?

— Уже поздно? — Кантана приподнялась на локте, огляделась.

Штора на окне отдернута, но на улице было пасмурно, непонятно, высоко ли солнце.

— Скоро полдень. Приходил князь, и велел не будить тебя. Ещё заходила лира, твоя мать, и твой кастанский маг. А вообще, князь поставил охрану в коридоре, которая больше не пускала никого. Даже магу, я полагаю, нечего пока тут делать.

Вообще, эта соддийская служанка вела себя непристойно, рассуждать и давать советы — не её работа. Но Кантана помнила предупреждение князя, что девушка никогда не была служанкой и теперь из любезности согласилась побыть в этой роли. Чтобы помогать и защищать, так, кажется. Значит, правильного выполнения своих обязанностей от Мантины и не стоило требовать.

— Зачем охрана? — спросила она, и так прекрасно зная ответ.

Она хотела услышать.

— Чтобы любители разглядывать чужие простыни не толпились здесь. Мы, соддийцы, этого не любим, — соддийка быстро улыбнулась, — но всё же тебе лучше встать. Скоро придет князь, и вы отправитесь на парадный завтрак.

С утра под дверью новобрачных всегда толпится народ, распевают фривольные песенки, это часть свадебного веселья. А тут, под её дверью — тишина.

— Ты замужем, Мантина? — спросила Кантана.

— Да, княгиня. Мы с мужем держали ювелирную лавку. Теперь решили уехать. Мужу хочется вернуться домой, в Содду, но пока поживём в Шайтакане, — разговаривая, Мантина успела принести тазик и кувшин для умывания. — Если хочешь, я могу причесать тебя по-соддийски, тогда платок не нужен. Соддийски не носят платки, как итсванки. Ты теперь соддийка, потому что замужем за соддийским князем.

Кантана замерла, медленно обернулась.