Замок Лорда Валентина

Большинство драконов были молодыми, двенадцати или пятнадцати футов в длину, но было много и новорожденных, шестифутовых или около того, свободно плещущихся в воде или сжимающих соски своих матерей, которые стремились быть в центре стаи. Вокруг стаи плавали несколько монстров; их колючие гребни торчали высоко из воды, похожие на центральные холмы плавучих островов. Они были невообразимо огромны, трудно было даже представить их размеры, но два или три не меньше корабля. Когда Горзвал проходил мимо него по палубе, Валентин спросил:

- Надеюсь, здесь нет Дракона Лорда Кинникена?

Капитан снисходительно улыбнулся.

- Ну, кинникенский, по крайней мере, в три раза больше этих. Да что там в три! Больше! Эти едва достигают ста пятидесяти футов.

Валентин попробовал представить дракона в три раза большего, чем эти, но его разум взбунтовался. Это было то же самое, что пытаться увидеть всю Замковую Гору сразу.

Корабль готовился к охоте. Это была довольно спокойная операция. На воду спустили лодки, на носу каждой из которых сидел скандар с пикой в руке. Лодки медленно двигались среди кормящихся драконов, пикинер наносил удары то тут, то там, стараясь не лишать матерей всех детенышей сразу. Потом этих молодых драконов подтащили за хвосты к лодкам, а когда те вернулись к кораблю, добычу подняли наверх. Только когда было добыто несколько дюжин молодых, охотники отправились за более крупной добычей. Лодки подняли обратно, и гарпунер - огромный скандар с бледно-голубой дорожкой, выстриженной на его груди,- занял свое место в башенке. Он неторопливо выбрал себе оружие и вставил его в катапульту, пока Горзвал маневрировал, подводя корабль к выбранной жертве. Гарпунер прицелился; дракон беспечно продолжал пастись. Валентин поймал себя на том, что задержал дыхание и сжал руку Карабеллы. А потом темное древко гарпуна вылетело из катапульты.

Гарпун наполовину вошел в выпяченную спину дракона, футов девяносто длиной, и море ожило.

Раненый дракон хлестал по водной поверхности своим хвостом и нескладными крыльями, которые колотили по воде с бешеной силой, словно животное пыталось подняться в воздух и улететь, таща за собой «Брангалин». При этой первой неистовой вспышке боли матери-драконы тоже раскрыли свои крылья, собирая детенышей под свою защиту, и, мощно ударяя своими хвостами, поплыли прочь, а самые крупные особи стаи, те самые монстры, просто погрузились в воду, позволив себе скользнуть в глубины с минимальным расходом энергии. Осталась только дюжина или около того драконов юношеского возраста, которые поняли, что произошло что-то тревожное, но не знали, как на это реагировать; они плавали широкими кругами вокруг своего раненого товарища, держа крылья наполовину поднятыми и легонько ударяя ими по воде. Тем временем гарпунер совершенно спокойно выбрал новое оружие и всадил в добычу второй и третий дротики.

- Лодки! - крикнул Горзвал.- Сети!

Снова были спущены лодки, и охотники поплыли вперед. Добравшись до круга возбужденных драконов, они бросили в воду какие-то гранаты, которые взорвались с глухим звуком, выбросив облака ярко-желтой краски. Казалось, эти взрывы и краска повергли оставшихся драконов в безумный ужас. Неистово колотя крыльями и хвостами, они быстро скрылись из виду. Осталась только жертва, еще живая, но быстро теряющая силы. Дракон тоже поплыл, направляясь на север, но ему приходилось тащить за собой всю массу «Брангалина», и он слабел прямо на глазах. Люди в лодках попытались заставить дракона приблизиться к кораблю, в то же время те, кто управлял сетью, спустили колоссальную плетеную паутину, которую какой-то внутренний механизм сначала раскрыл, а затем вновь закрыл, когда дракон запутался в ее петлях.

- Лебедки! - проревел Горзвал, и сеть вытащили из воды.

Дракон повис в воздухе, и его огромный вес заставил корабль накрениться. Гарпунер в своей башенке готовился к решающему удару. Схватив катапульту всеми четырьмя руками, он поднял ее и со свирепым рычанием выпустил гарпун. Мгновением позже пришел ответный звук: глухой стон умирающего дракона. Гарпун вошел в его череп, и могучие крылья забились в последней судороге.

Дракона подняли на разделочную платформу, и работа началась. Валентин некоторое время следил за кровавым спектаклем, затем направился вниз, а когда через несколько часов вернулся, скелет дракона возвышался на палубе как музейный экспонат: огромные белые арки ребер венчал странный шипастый гребень, и охотники занимались его разборкой.

- Вы кажетесь мрачным,- сказала ему Карабелла

- Мне не нравится это искусство,- ответил он.