Замок на болотах

— Что ж, мне пойти, прямо теперь им сдаться? — какое-то время спустя только и спросил он. Закатившая глаза спутница сплюнула под ноги, и ткнула конскими поводьями ему в грудь.

— Тя в детстве с крыльца-то не роняли, светлый комес? Иль ты попросту не помнишь? Еще че умного придумаешь? Не? Ну и молчи тогда. Меня послушаешь, может, выйдем отсюда живыми. Ты про лес этот многа ли знаешь?

Рыцарь пожал плечами.

— Никогда не бывал, — отрывисто бросил он, тяжело вздыхая, чтобы унять злость — на себя, на Калю, и даже на сильно задерживавших их лошадей.

— Я тожа не бывала, — нога разбойницы, попав на скрытый под листьями корень, подломилась, и она, не сдержавшись, припала на колено, дернув морду ведомой кобылы. — Тьфу, зараза… Но, ежели прикинуть, то еще сколько-то верст — и ужа там начнутся твои владения. Смекаешь, комес? Ежели до полудня не попасться, то дальша…

— Ты думаешь, что в лесу они не будут за нами охотиться пусть даже в моих владениях? Я Зергина знаю… из того, что знаю, если его люди действительно идут за мной по его приказу — то они пройдут до конца, хоть по его землям, хоть по моим, хоть по королевскому заповеднику. Остановить их может разве что…

Он вдруг умолк. Каля хмыкнула, прихрамывая следом, и тяжело дыша уже не первую версту.

— Вот теперь ты все понял, комес, — она наклонилась, подбирая выступавшую из-под листьев толстую палку. — Выжья Сечь. Сразу за этим лесом равнина малая. Пересечь ее — и там уж твои земли. И снова лес. Только лес этот в Сечь и уходит. Не пойдут они туда, комес. Хоть шкуру с них живьем дери. Потому как место то темное и чуд в нем водится… поди, знаешь сам. А ежели Сечь наискось проехать — до Выжиги твоей неполный день пути.

— Они, может, и не пойдут, — Казимир приостановился, опираясь о ближайший ствол, и подождал, пока приотставшая девушка его нагонит. — Но как же мы? Ведь… ведь правда страшно там, Каля. Злые туманы, проклятые вежи, и чуда…

— Ну, эта ты решай уж сам, — разбойница утерла мокрый лоб и оперлась ладонями в колени, опустив лицо, и тяжело передыхая. — У чуда на зубах, либо в Зергиновом подвале на крючьях. Дело, канешна, твое, светлый комес. Однак, Мечник живьем ежели брать приказал, то будь я тобой — выбрала бы чуда. Граф, говорят, до пыток шибко охотник большой. Не ведаю, из-за чего у него с Золтаном, родителем твоим, конхвликт-то вышел, а тока чую я, что для тебя уж он-то расстарается, как никогда.

… Полдень застал их полумертвыми от усталости, зато — по ту сторону равнины. Каля оказалась права — воины Зергина, всю ночь гнавшие их по лесу, как охотного подранка, в земли Казимира за ними не пошли. Последние несколько часов пути видно их не было вовсе — должно быть, милостью богов ратники Зергина сбились со следа. Либо даже на меру пути не желали они приближаться к проклятым землям. Выяснять причину такой милости судьбы ни у Кали, ни у ее спутника желания не было. Еще сколько-то времени проехав, углубляясь в новый, уже Казимиров лес, чем дальше, тем все больше чувствовали они, что если вот-вот не устроить привал, падут их лошади, а вслед за лошадьми — и люди. Вот почему, когда заросли неожиданно расступились, явив их взгляду небольшую деревню в несколько десятков дворов, ни рыцарь, ни разбойница, не стали даже хорониться.

— Солнце уже за маковку, комес. Надобно хотя б коняшек сменить… Да поесть хоть сколько-нибудь. А то и…

Казимир оперся о луку седла.

— Думаешь, что воины графские не сунутся? Земли-то здесь мои. Погодь. Сечь… началась она уже? Эту часть земель не знаю вовсе. И что за деревня сия — убей, не помню.

— Убить тя завсегда успеется, — Каля подняла руку, и тяжело ее уронила. — Чевой смотришь, комес? Не ведаю я, началася ли Сечь. Ужо должна. А только ежели тут деревня, то жить тут должон люд. Никогда такого не бывало, чтоб чудины в домах обселялись. И… твоя тут земля, не Зергина. Айда спросим, в какую сторону хоч ехать.

Глава 9

Они молча, бок о бок, ехали к деревянным домикам, над которыми — странное дело — не вилось ни одного дымка. Также не слышно было обычного для деревни гомона — тишина, столь непривычная для людского жилья, стояла над лесными домами. Не лаяли даже собаки. Словно Каля и Казимир продолжали свой путь по лесу.

— Может, они затаились и ждут нас? Разбойнички могли захаживать в эти края, и теперь они от любого путника хоронятся. Что скажешь?

Сколопендра ткнула коня в бок, обогнала шляхтича, настороженно вслушиваясь в тишину, разлегшуюся меж домов деревни. Непривычно круглые крыши гляделись недавно покрытыми новой соломой, мазанные трубы торчали тут и там, но, как подсказывало чутье лесной скиталицы, давненько в этих домах не разводили огня.