Замок Сен-Мар

– Терновник! – воскликнул Энджел и натянул узду. Файза послушно остановилась, хотя громко фыркнула и несколько раз повела ушами туда-сюда, словно пыталась уловить звук, указывающий на опасность.

«Ого! – встрепенулся Джеймс. – Экий бастион защиты от злых сил».

«Любопытно, – подумала Маргарет. – Давайте проедемся вдоль нее, посмотрим, где она заканчивается».

Энджел пустил Файзу неспешным шагом, и вскоре они обнаружили ровно такую же картину у соседней асьенды с другой стороны. Вдоль дороги заросли терновника тянулись сплошной стеной, без калитки или хотя бы намека на вход. Они разрослись так бурно, что вплотную подступили к невысокому обрыву, под которым лежала дорога. Поскольку здесь никто их не подстригал, то терновник поднялся так высоко, что нельзя было разглядеть ни находящийся за ним дом, ни сад.

«Похоже на то, что соседи отгородились от этого участка как могли», – заметила девушка. Энджел привстал на стременах и кивнул на соседнюю асьенду:

– Там виднеется три креста из белого дерева. Резьбой обращены к зарослям.

«Видишь, что вырезано?» – спросил Джеймс.

– Нет. Но могу предположить, что слова молитв, вероятно – изгоняющих диавола.

«Сюда бы нашего кардинала, то-то он бы обрадовался, – сказал Джеймс. – Его хлебом не корми – дай изгнать что-нибудь сатанинское. Ну что, пойдем посмотрим?»

Они в ожидании обратились к Маргарет. Им не нужны были слова, чтобы передавать свои чувства: оба Редферна тревожились за нее. Но поскольку другого тела у них не было, а покинуть это они могли лишь ненадолго и на очень малое расстояние, то решение было за Маргарет.

«Идем, – сказала она. – Только пристроим куда-нибудь Файзу».

К их радости, впереди дорогу пересекала река, впадающая в море. Над ней был выстроен мост, а рядом – коновязь, крытая терраса для путников и небольшой домик с кухней и комнатой для смотрителя. Видимо, прогулки по берегу моря пользовались большой популярностью, так что местные власти потратились на некоторое благоустройство, как и у дороги, ведущей к вершине Аль Амадора.

Смотрителем при мосте был бодрого вида старичок, куривший длинную, толстую и дешевую сигару, от которой разило так, что любая сущность, а не только сатанинская, могла бы умереть от одного запаха еще на подходе. При виде сеньоры, ведущей в поводу дорогую лошадь, старичок поднялся, снял широкополую шляпу, вытащил сигару изо рта и отвел руку подальше, а затем поклонился.

– Доброго дня, сеньор, – сказал Энджел. – Сколько стоит коновязь, тапас и глоток вина?

– Коновязь – один эсте за час, сеньорита. Какого вина желаете?

– Легкого белого, – со вздохом ответил Редферн, предпочитавший крепкое, красное и сухое, чего не скажешь о Маргарет. Но юная сеньорита, заказывающая такое, привлекала бы к себе еще больше внимания, чем сеньорита, разъезжающая одна берегом моря.

«Возьмите устриц, – сжалилась мисс Шеридан, не терпевшая в тарелке морских гадов. – Вы давно их не ели, а тут должны быть свежие».

Когда старичок принес вино, устриц, тарелку сыров и оливки, Энджел спросил:

– Что это за заросли там, перед асьендой у реки?

Смотритель торжественно перекрестился и ответил:

– Не стоит спрашивать об этом такой юной сеньорите. – С чем и удалился на кухню за порцией горячих тапас, которые подают в Орельяне зимой. Энджел проводил его полным досады взглядом.

«Съешьте ваши устрицы и уступите мне место», – сказала Маргарет.

– Зачем? Я лучше использую на нем заклинание…

«Не все проблемы нужно решать магией, – уверил родственника Джеймс. – Ну же, дядюшка передал Маргарет немало ценного опыта, который лежит без дела!»

Вообще, этот опыт из дяди Натана приходилось вытаскивать щипцами, поскольку он почему-то решил, что Маргарет намерена проводить дни и ночи в библиотеке, лабораториях и лишь изредка являть красоту и мощь магии (то есть себя) рекрутам. Поездку к Ла Мадрине он тоже не одобрил.

Энджел с большим удовольствием отведал устриц, сыры, оливки, признал белое вино неплохим и потеснился, уступая Маргарет контроль над телом. Со стороны это выглядело как секундный обморок, и потому смотритель, который вернулся с горячими тапас, обеспокоенно осведомился:

– Сеньорите дурно?

– Ах нет, все в порядке, благодарю, – ответила девушка с улыбкой. Улыбка ее совсем утратила то нежное обаяние, жертвами которого становились все мужчины от пятнадцати до восьмидесяти пяти; старичок вздрогнул и отступил.

– Присядьте, уважаемый, и побеседуем немного, – сказала мисс Шеридан.

– Да что вы, сеньорита, как можно…

– Беседовать? О, это совершенно нетрудно! Я, конечно, еще только учу эсмеранский, но надеюсь, что не наделаю грубых ошибок. Вот этот огромный куст, например, – как он называется? Тот, что растет вдоль реки между двумя асьендами?

– El Encerrando al diab… Endrino[12], – быстро исправился старик. – Терновник.

– А зачем вам его так много? Растите на продажу особо колючий сорт?

– Негоже об этом говорить, – буркнул смотритель. – Кем бы вы ни были. Ни вспоминать, ни называть.

– Давно это у вас там? – спросила Маргарет.

Старик долго пристально смотрел на нее и наконец пробормотал:

– Уже двадцать лет как.