Замок спящей красавицы. Полное собрание сочинений. Том 2

— Ты меня ненавидишь, не правда ли?.. Да-да, ты меня ненавидишь. Вы только на это и способны — на ненависть. Если бы я не был твоим дядей и если бы ты был пошире в плечах, я знаю, что бы ты сделал.

В этот момент открылась кухонная дверь, и они повернули головы. На пороге стояла Клементина.

— Я могу убирать? — спросила она.

Дядя пожал плечами, окинул Реми пренебрежительным взглядом.

— Дай пройти… Спокойной ночи, Раймонда. В семь часов. Не забудьте.

Он сверил свои часы со стенными и начал медленно подниматься по лестнице. Реми следил за ним. Он весь дрожал. Да, ему хотелось схватить канделябр и со всего размаху… О, гнусный человек! Он ступил на площадку, подошел к перилам. Они едва доходили ему до пояса. Один толчок — и…

— Спокойной ночи, — сказал дядя, помахав рукой.

Дверь захлопнулась за ним. Наверху послышался треск половиц, который перемещался от стены к стене.

— Ты ничего не ел, — прошептала Клементина.

Реми провел рукой по лицу, тряхнул головой, будто желая смягчить боль от удара.

— Не важно, — сказал он. — Оставь графин и стакан.

Они не решались говорить громко. Первой села Раймонда. Реми попытался зажечь сигарету, но спички ломались одна за другой.

— Свеча, — сказала Клементина. — Прикури от свечи.

Пожалуй, она была единственной, кто сохранил хладнокровие. Она унесла посуду на подносе. Реми придвинул стул.

— Вы не уедете, — прошептал он.

— Нет, — покачала головой Раймонда.

Он взял подсвечник, поднес его к лицу молодой женщины.

— Что вы делаете?

— Хочу удостовериться, — сказал Реми. — Если бы вы сейчас солгали, я бы увидел. Ах, вы себе не представляете, Раймонда! Если вы уедете, мне кажется, что…

Он поставил подсвечник, резким движением развязал галстук.

— Дайте мне вашу таблетку, — прибавил он. — Иначе мне не заснуть.

Она сама растворила таблетку в воде. Реми выпил, немного расслабился. Попытался улыбнуться.

— Не рассказывайте о сегодняшнем вечере отцу. Он и без этого рассвирепеет, узнав, что дядя нас покидает.

Пламя свечей слегка подрагивало. Наступила ночь, она была повсюду: за окнами, в коридорах, в пустых комнатах. Он наклонился к Раймонде:

— Вы слышали, что он сейчас сказал? Он утверждает, что отец даже не смог стать главой семьи. Что он хотел этим сказать? Вам наверняка случалось слышать словцо здесь, словцо там?

— Нет, — произнесла Раймонда.

Она подавила зевок, протянула руку за канделябром.

— Вы устали, Реми. А ведь я за вас отвечаю.

— Хорошо. Пойду спать. Мне кажется, что до конца дней все будут говорить мне: «Встаньте… Лягте… Ешьте…» Вам меня жалко, Раймонда?

— Ну! Вы опять за свое. Спокойной ночи!

— Поцелуйте меня!

— Реми!

— Поцелуйте меня. Если вы хотите, чтобы я уснул, меня надо поцеловать вот сюда. — Он указал пальцем себе на лоб. — А потом я вам кое-что скажу. Что-то очень важное.

— Реми!

— Вы не любопытны.

— Вы обещаете после этого сразу же пойти в свою комнату?

— Да.

— Господи, какой же вы зануда, бедный мой Реми!

Она чмокнула его и отошла на несколько шагов, словно опасаясь дерзких поступков.

— Это было не особенно впечатляюще, — сказал Реми. — Вы так смотрите на меня! Сознайтесь, вы поцеловали меня, лишь бы узнать. Так вот, только что я пожелал, чтобы мой дядя умер. Я пожелал этого изо всех сил, как тогда собаке… Ну вот и все. Спокойной ночи, Раймонда.

Он захватил самый близкий к себе подсвечник и поднялся по лестнице, волоча за собой преломляющуюся на ступеньках тень. Ему действительно хотелось спать. Его комната показалась ему огромной, враждебной. Он закрыл окно, так как боялся летучих мышей, разделся. Кровать была ледяной, немного влажной. Он застучал зубами, растер ноги. А вдруг завтра они ему откажут?! Да нет! Стоит только захотеть… Сон уже медленно обволакивал его, как туман. Он подумал о портрете там, на шкафу. Но ему нечего опасаться Мамули. Напротив. Она будет его охранять… На лестничной площадке под ногами Раймонды заскрипел пол. Где-то вдалеке, в деревне, залаяла собака.

«Я сплю? — подумал Реми. — Наверное, все-таки еще нет». Сквозь сон он вспомнил, что не закрыл дверь на ключ, но от усталости не мог шевельнуться, чтобы сделать хоть одно движение. Ну и пусть. Впрочем, ничего и не случится. Ничего не могло случиться. Ничего.

Он проспал очень недолго и очнулся оттого, что чья-то рука трогала его лоб. Старческий голос что-то чуть слышно бормотал сквозь зубы. Холодная рука медленно спустилась к щеке, затем вновь поднялась, чтобы удостовериться, что веки его закрыты. Все это происходило где-то далеко, и прикосновения были так нежны! Его трогали любящие руки, завладевшие его гладким сонным лицом. Реми заснул, погрузившись в черные волны.

Когда он очнулся, стенные часы били семь. Серый прямоугольник окна пересекал крест-накрест переплет в виде двух скрещенных шпаг. Реми привстал на локте. Он знал… Он был уверен: Раймонда уехала.

Глава 5