Замок в воздухе (ЛП)

— Нелепо кричащий! — сказал Абдулла. — Когда я проектировал мой сад…

Его прервал детский крик. И оба бросились бежать.

Глава восемнадцатая, которая полна принцесс

Вопли ребенка усилились. Никаких сомнений в том, откуда они доносятся, быть не могло. Пока Софи с Абдуллой бежали на крики вдоль аркады с колоннами, Софи выдохнула:

— Это не Морган: ребенок явно старше!

Абдулла подумал, она права. Он мог различить в воплях слова, хотя и не разбирал их смысла. И конечно, даже если Морган будет выть изо всех сил, мощи его легких не хватит для настолько громкого крика. После того, как вопли стали почти слишком громкими, чтобы их терпеть, они превратились в раздражающие рыдания. Те, в свою очередь, ослабели до стойкого ноющего «Уа-уа-уа!» И как раз в тот момент, когда этот звук стал поистине невыносим, ребенок снова повысил голос до истерических воплей.

Софи с Абдуллой бежали на шум и в конце аркады вылетели в громадный облачный зал. Там они благоразумно остановились за колонной, и Софи сказала:

— Наша главная комната. Наверное, они раздули ее как воздушный шар!

Зал был очень большой. Вопящий ребенок находился в центре него. Это была одетая в белую ночнушку девочка лет четырех со светлыми кудрями. Ее лицо покраснело, рот превратился в квадратную черную дыру, и она то бросалась на зеленый порфирный пол, то вставала, чтобы броситься на пол снова. Она представляла собой классическую картину разъяренного ребенка. Эхо в громадном зале кричало вместе с ней.

— Принцесса Валерия, — прошептала Софи Абдулле. — Я так и думала, что это может быть она.

Над воющей принцессой нависала громадная темная фигура Хазруэля. Еще один ифрит, гораздо меньше и бледнее, прятался позади него.

— Сделай что-нибудь! — крикнул этот маленький ифрит, и слышно его было только потому, что голос его звучал как серебряные трубы. — Она сводит меня с ума!

Хазруэль склонил к вопящей Валерии огромное лицо.

— Маленькая принцесса, — гулко проворковал он, — перестань плакать. Тебя никто не обидит.

В ответ Валерия встала и завопила в лицо Хазруэлю, а потом бросилась плашмя на пол и принялась кататься и колотить ногами.

— Уа-уа-уа! — орала она. — Хочу домой! Хочу моего папу! Хочу мою няню! Хочу дядю Джа-астина! Уа-а-а-а!

— Маленькая принцесса! — отчаянно ворковал Хазруэль.

— Не просто уговаривай ее! — протрубил второй ифрит, который очевидно был Дальзелем. — Используй магию! Сладкие сны, чары молчания, тысяча мишек, тонна ирисок! Что угодно!

Хазруэль обернулся на брата. Его раскрытые крылья взмахнули взбудораженными вихрями, от которых взметнулись волосы Валерии и затрепетала ночнушка. Софи и Абдулле пришлось вцепиться в колонну, иначе ветер от крыльев сдул бы их назад. Но истерику принцессы Валерии это нисколько не успокоило. Наоборот — она завопила еще сильнее.

— Я всё это пробовал, брат мой! — прогудел Хазруэль.

Принцесса теперь издавала размеренные вопли:

— МАМА! МАМА! ОНИ МЕНЯ ОБИЖАЮТ!

Хазруэлю пришлось повысить голос до абсолютного грома.

— Разве ты не знаешь, — прогремел он, — что почти не существует магии, способной остановить ребенка в подобном настроении.

Дальзель прижал бледные ладони к заостренным, похожим на грибы ушам.

— Я не могу этого выносить! — взвизгнул он. — Усыпи ее на сто лет!

Хазруэль кивнул. Он повернулся обратно к принцессе Валерии, в то время как она вопила и молотила по полу, и распахнул над ней свои громадные крылья.

— Ох, сделайте что-нибудь! — сказала Софи Абдулле.

Поскольку Абдулла понятия не имел, что делать, и поскольку в глубине души он считал, что любое действие, способное прекратить этот жуткий шум — отличная идея, он только неуверенно отодвинулся от колонны. И к счастью, прежде чем магия Хазруэля оказала какое-либо заметное действие на принцессу Валерию, появилась толпа других людей. Шум прорезал громкий резкий голос:

— Из-за чего весь этот шум?

Оба ифрита отпрянули назад. Все новоприбывшие были женщинами, и все выглядели крайне недовольными; но этими двумя чертами их сходство и исчерпывалось. Они стояли в ряд — около тридцати человек — пронзая двух ифритов обвиняющими взглядами, и они были высокие, низкие, толстые, худые, молодые и старые, всех цветов кожи, какие только бывают у людей. Абдулла в изумлении окинул ряд взглядом. Видимо, они были похищенными принцессами. Третья общая черта. Они выстроились от ближайшей к нему крошечной, хрупкой, желтокожей принцессы до пожилой согбенной принцессы на среднем расстоянии. И они были облачены во все возможные одеяния — от бального платья до твидового костюма.

Резкий голос принадлежал крепко сбитой среднего роста принцессе, которая стояла чуть впереди остальных. Она была в костюме для верховой езды. Ее загорелое и немного морщинистое от частого пребывания на открытом воздухе лицо светилось прямолинейностью и здравомыслием. На двух ифритов она смотрела с крайним презрением.

— Просто нелепо! — сказала она. — Двое столь великих могущественных созданий как вы даже не могут успокоить плачущего ребенка! — она шагнула к Валерии и резко шлепнула ее по мечущемуся заду. — Замолчи!