Замок в воздухе (ЛП)

Крошечная благородная принцесса Цапфана выглядела словно ребенок со слишком большой для нее куклой, но она весьма умело и с явным опытом кормила Моргана из крупной детской бутылки.

— Ему с ней прекрасно, — сказала принцесса Беатрис. — И для нее польза: перестала хандрить. Говорит, у нее своих четырнадцать детей.

Крошечная принцесса с застенчивой улыбкой подняла взгляд.

— Все мальшики, — тихо прошепелявила она.

Пальцы ног и ладони Моргана сгибались и разгибались. Он представлял собой образец довольного младенца. Мгновение Софи всматривалась.

— Где она взяла эту бутылку? — спросила она так, словно боялась, что бутылка может оказаться отравленной.

Крошечная принцесса снова подняла взгляд. Она улыбнулась и указала малюсеньким пальцем.

— Не слишком хорошо говорит на нашем языке, — объяснила принцесса Беатрис. — Но тот джинн, похоже, понимает ее.

Палец-веточка принцессы указывал на пол рядом со скамейкой, где под ее маленькими болтающимися ногами стояла знакомая сине-лиловая бутылка. Абдулла нырнул за ней. В тот же момент глыбообразная Джарин из Джама тоже нырнула за ней неожиданно большой сильной рукой.

— Прекратите! — провыл джинн изнутри, пока они боролись за бутылку. — Я не выйду! На этот раз ифриты точно убьют меня!

Абдулла схватил бутылку обеими руками и дернул. Из-за рывка покрывало упало с Джарин. Абдулла оказался смотрящим в большие голубые глаза на морщинистом лице, окруженном чащей седеющих волос. Лицо невинно скривилось, когда старый солдат робко улыбнулся ему и отпустил бутылку джинна.

— Ты! — с отвращением воскликнул Абдулла.

— Мой верный подданный, — объяснила принцесса Беатрис. — Явился спасти меня. Довольно неудобно, вообще-то. Нам пришлось замаскировать его.

Софи отпихнула Абдуллу и принцессу Беатрис в сторону:

— Дайте мне добраться до него!

Глава девятнадцатая, в которой солдат, повар и торговец коврами устанавливают свою цену

На несколько минут поднялся такой громкий шум, что полностью заглушил принцессу Валерию. Большая его часть исходила от Софи, которая начала с умеренных слов вроде «вор» и «лжец» и дошла до выкрикивания обвинений солдату в преступлениях, о которых Абдулла никогда не слыхал и, возможно, даже солдат никогда не задумывался. Абдулла подумал, что металлический звук шкифа, который Софи издавала, будучи Полуночью, был все-таки приятнее, чем тот шум, который она производила сейчас. Но некоторая часть шума исходила от солдата, который выставил перед собой колено, закрыл ладонями лицо и всё громче и громче ревел:

— Полночь… то есть, мадам! Позвольте объяснить, Полночь… э… мадам!

А принцесса Беатрис добавляла скрежещущим голосом:

— Нет, позвольте объяснить мне!

Разнообразные же принцессы присоединились к гвалту, крича:

— О, пожалуйста, потише, а то ифриты услышат!

Абдулла попытался остановить Софи, умоляюще дернув ее за руку. Но, скорее всего, ничто не остановило бы ее, если бы не Морган, который оторвался от бутылки, расстроенно огляделся и тоже начал кричать. Софи резко захлопнула рот, а потом открыла его, чтобы сказать:

— Ладно, хорошо. Объясняйте.

В относительной тишине крошечная принцесса утихомирила Моргана, и он снова принялся питаться.

— Я не собирался брать ребенка, — сказал солдат.

— Что? — возмутилась Софи. — Вы собирались бросить моего…

— Нет-нет, — ответил солдат. — Я велел джинну поместить его туда, где за ним присмотрят, и перенести меня за принцессой Ингарии. Не буду отрицать, я охотился за вознаграждением, — и он воззвал к Абдулле: — Но ты же знаешь, каков этот джинн. В следующее мгновение мы оба оказались здесь.

Абдулла поднял бутылку джинна и посмотрел на нее.

— Он получил свое желание, — обиженно сообщил джинн изнутри.

— И младенец вопил как зарезанный, — сказала принцесса Беатрис. — Дальзель отправил Хазруэля выяснить, что за шум, и мне пришло в голову только сказать, что у принцессы Валерии истерика. После чего нам, естественно, пришлось подговорить Валерию кричать. И тогда Цветок начала придумывать планы.

Она повернулась к Цветку-в-Ночи, которая явно думала о чем-то другом, и, уныло отметил Абдулла, это что-то другое не имело к нему никакого отношения. Она внимательно осматривала комнату.

— Беатрис, кажется, повар с собакой здесь, — сказала она.

— О, хорошо, — ответила Беатрис. — Идите все сюда.

Она прошагала к центру комнаты.

Там стоял человек в высоком головном уборе шеф-повара — морщинистый седой мужчина с одним глазом. К его ногам тесно прижимался пес, рыча на всякую приближавшуюся принцессу. Вероятно, поведение пса отражало чувства повара. Он выглядел крайне подозрительным ко всему окружающему.

— Джамал! — воскликнул Абдулла, после чего поднял бутылку джинна и снова посмотрел на нее.

— Ну, это был ближайший дворец не в Занзибе, — возразил джинн.

Абдулла был так счастлив видеть старого друга невредимым, что не стал спорить с джинном. Совершенно забыв про манеры, он протолкнулся мимо десяти принцесс и схватил Джамала за руку.

— Друг мой!