Заморские женихи Василисы Прекрасной

Я так разозлилась, не понимая причины его поведения. Направилась в ванную, разделась догола и, приготовив смесь из водки, уксуса и воды, натерлась ею. Стояла голышом, пока совсем не замерзла. Помогло, температура упала до 37,8. Уже легче.

Быстро собралась, надела на себя побольше вещей, ведь нужно было еще дойти до гаража по холоду. Злющая и совершенно несчастная, поплелась на улицу.

Вот так и начался очередной период наших отношений. Что опять случилось, мне не понять. Болела я, а он мог позвонить лишь через неделю, и то не затем, чтобы справиться о здоровье. Он тоже кашлял, но температуры не было. Встречаться не предлагал.

Лишь в конце января он забрал меня к себе. Но мне показалось, что дом не принимает меня, там было скучно, темно и неприветливо. Скукоженное существование, вот как я чувствовала себя тогда. И потом снова на много дней тишина – ни звонка, ни письма.

И лишь в день рождения позвонил уже в конце дня и сказал, что не успеет забрать, будет ждать меня на конечной остановке метро. Я, счастливая, как в первый день знакомства, понеслась на свидание. Он, снова печальный и усталый, наверное, и не очень здоровый, встретил безмолвно, повез в ресторан. Поужинали в молчании, смотрел в сторону, я не знала, зачем я здесь вообще. О поздравлении речи и не шло. Ночь тоже показалась напряженной. Лишь утром он, казалось, оттаял, и мы поехали по магазинам. Покупали продукты, и даже маленький букетик цветов в вазочке мне было предложено взять. Я очень люблю цветы, он это знает, но Лев дарил мне их лишь трижды за три года. В воскресное утро мы уезжали, я – домой, он – к внукам. На сумке я обнаружила конверт с деньгами, с надписью «Ко дню рождения».

Конверт был пухлый. Я кинулась обнять, нет, отклонился. Не любит, когда благодарят.

Ну почему цветы и конверт нельзя было преподнести в день рождения? Почему? Молчит.

Он отвез меня домой, и все кончилось. Он не звонил и не приезжал. Я пробовала первое время звонить хотя бы изредка, узнавать о его здоровье, потом тоже перестала.

Время от времени я не могла справиться с собой и Восьмого марта набрала его номер. Не надеялась на поздравление, просто было одиноко, все женщины с цветами, Брайтон словно чудная оранжерея. Лев был в Нью-Джерси. Говорил расслабленно, сказал, что «вчера даже не был на работе и было плохо совсем, а сегодня как будто ничего и не было». Я просила звонить хотя бы изредка, обещал. Но не звонил.

Наверное, он не нуждался в моем общении, раз не звонил и не писал сам. Хотя раз в месяц он кидал какую-нибудь фразу типа «Починил машину, ездит быстро. Понятно, почему ты боялась». И еще что-нибудь подобное, наверное, чтобы я не расслаблялась.

Я понимаю, что, когда болеешь, ничего не нужно. Хочется просто лежать и ждать лучших времен. Но лично мне такое не подходит. Хоть как бы я ни болела или даже умирала, мне все равно нужен рядом ОН. Любимый мужчина дает мне силы выздороветь, жить, творить. Как же так – сидеть в одиночку и страдать? Лев живет, как ему удобно: здоров – хочет чувств, вспоминает женщину, которой небезразличен. Вполне понятное естественное человеческое желание быть любимым. А прихворнул или в депрессию впал – пропадает, и ничем его уже не пробьешь, никакими письмами и разговорами о любви.

Мне нужно каким-то образом научиться уводить в сторону грустные разрывающие мысли. Как только потянется рука к телефонной трубке или очередному написанию любовного послания с выспрашиванием, что да почему, так нужно бросаться тут же в какое-нибудь занятие, будь то генеральная уборка или чистка ковров. А то еще ноги в руки, и бегом на улицу. Пробежишь несколько километров в полную силу, глядишь, и остынешь. Да, советовать легко, даже себе самой, вот выполнять трудно.

А в это время уже вовсю правила весна, деревья нарядились в новенькие листочки, но океан еще посылал холодные ветра, и по вечерам время от времени сыпал мелкий дождик, заставляя ежиться прохожих. В один из таких неприветливых дней я снова решилась испытать судьбу и восстановила анкету на сайте знакомств. В первый же вечер написал мужчина по имени Анатолий, пятидесяти лет от роду, смутно похожий на маньяка Ленни и тоже с рыбиной в руках. Без очков, симпатичный, да, наверное, не он. И я попалась, как та рыба на его удочку. Просто было совсем уж плохо на душе, и я готова была идти на свидание к кому угодно, лишь бы заглушить боль. Я не надеялась, что возникнет сильное чувство, откуда ж ему взяться, когда я вся истерзана, как после допроса в гестапо. Надеялась на тепло хотя бы. Хотела, чтобы за мной ухаживали, дарили цветы, водили в театр. Надежда покидает человека последней.

Договорились встретиться на пересечении двух главных улиц неподалеку. Было какое-то ощущение опасности. Решила, что в машину не сяду, походим пешком, дождик еле моросил.