Замуж за короля

Он зажимал платком нос, но от меня не отходил. Судя по тому, что на белом воротнике его рубашки кровь не появлялась, колдуны жили без меток. Хорошо устроились, однако! Колдовали направо и налево, никто за ними не следил, на плантациях не держал. Наоборот! В надзор служить позвали, моровок казнить разрешили. Поди ещё лицензии им выдавали на торговлю колдовскими амулетами? Смотритель говорил, что купил свой у тех, кто без метки. Святая Инквизиция бы обзавидовалась. Им ересью никак нельзя было самим заниматься, а тут два в одном!

– Отдышалась? – спросил Кауст, вытирая нос. Руку больше не протягивал, а платок выбросил. – Пойдём?

Сбежать бы, пока один надзорный слаб после колдовства, а второму ещё в овраг спуститься нужно, но ведь догонят. Я все силы на прошлый спринт потратила. От надзора же уйти хотела и, как бабочка в сачок, попалась. Со злости хотелось крикнуть, что лучше обратно на плантацию. Там хотя бы есть второй шанс сбежать, а здесь сразу в подвал определят. Нет врага страшнее, чем разочаровавшийся влюблённый.

– Не хочу! – дёрнулась я назад.

– Поздно, Лина, – холодно сказал Вилар. – Брат Алтын почувствовал, как ты колдуешь. Свечку в небо запустила, всем жарко стало. Рядом Верховный стоял. «Чё это? – спросил. – Часом не моровка ли безнадзорная бесчинство творит? Как ты допустил, брат Вилар? Наказать её надобно. Силы лишить». Чувствуешь, куда ветер деревья клонит? Я просил тебя сидеть тихо? Просил?

Давил гневом так, что у меня ноги дрожали. Выходит, силу забрать можно? Стану обычной крестьянкой, вздохну свободно, но тогда о возвращении домой можно забыть. В другой мир не ходят поезда, не летают самолеты и пешком обратно в мой город N не дойти. Вся надежда на проклятое колдовство. Из широчайшего арсенала заклинаний всяко найдётся подходящее мне. И если я сама с ним не справлюсь, то можно помощи попросить. У Кауста, например. Или у другого колдуна, работающего в надзоре. Они по любому разбираются в этом деле лучше, чем запуганные насмерть сборщицы. Так что «все дороги ведут в надзор». Главное – за решетку там не попасть. Но у меня же есть Вилар!

– Прости, пожалуйста, – попросила я. Расчёт простой был. «Повинную голову меч не сечёт». Вдруг, и правда, разжалобится. – Я не знала, что так получится. Хотела чуть-чуть, а оно само. Мне страшно, Вилар, что теперь будет?

Закрыла лицо руками, изображая рыдания, и тут накрыло по-настоящему. Дерьмовый выдался день. Два дня. Жила себе спокойно, никого не трогала, в институте метрологию учила и за один единственный миг оказалась в Аду. Спина красная после кнута, нога болела. Смотритель этот, собаки, Вилар. Чем дальше, тем хуже. Мамочки, за что? Я же просто хочу домой! Отпустите меня, пожалуйста.

Слёзы хлынули рекой. Сто лет не плакала. Уже забыла, как в носу щиплет, и в груди становится тесно.

– Лина, – позвал Кауст, осторожно тронув меня на плечо. – Не плачь, ну что ты? Мы же здесь. Вилар упросил Верховного отстрочить наказание. Старик две седмицы дал, а сам уехать навострился через шесть дён. Спрятаться тебе нужно и переждать беду.

Я кивнула, пальцами вытирая глаза и нос от слёз. Понимала по-прежнему мало, но хотя бы приблизительно ситуация в голове нарисовалась. «Из главного управления в филиал явилась важная шишка с плановой проверкой, а ребята без начальственной руки давно расслабились. Шашни с моровками водили, на приказы вышестоящих свысока поплёвывали, балду гоняли и всячески уклонялись от ударного выполнения плана. И дабы с должностей не слететь, решили убрать с глаз долой запрещённых Уставом любовниц и постоять в белом. «А мы чё? Мы ничё». Лина сидит на плантации, и вроде бы всё в ажуре. Без палева. Но тут меня смотритель колдовать соблазнил, и в надзоре сирена заорала. Упс, как говорится. В итоге Вилар, как старший брат надзора, имел крайне бледный вид. Кстати, я бы на его месте тоже психанула.

– Хорошо, – всхлипывая, ответила я. – Давайте спрячемся. Простите, пожалуйста, я больше так не буду.

Кауст передал меня из оврага прямо в руки сердитому Вилару. Я запоздало расстроилась, что совсем не знала Лину. Как она со своим инквизитором общалась? Сейчас моё странное поведение можно списать на шок, а потом? Разительную перемену Вилар должен почувствовать сразу. Вряд ли догадается, что случилось на самом деле, но очередные вспышки ярости мне гарантированы.

Вилар прижал к груди и не отпускал. От него пахло дымом и чуть-чуть свежескошенной травой. Будто ночевал в стогу сена, а утром отогревался у костра. Я никак не могла расслабиться, он все ещё пугал до дрожи. Так и стояла, вытянувшись струной и крепко сжав кулаки.

– Где твоё платье?

– Не знаю. Смотритель мне сарафан выдал.

– Сарафан? Саул, – поправил Вилар, и у меня чуть сердце не остановилось. Чёрт, как глупо спалилась! Саул, саул! Нужно запомнить. – Ладно, в городе тебя нарядим. Кауст, помочь?

– Нет, – ответил колдун, вылезая из оврага. Даже не испачкался, в отличие от меня.