Замуж за свёкра

Осиным жалом кольнула эта новость Ларисино сердце. Как же так? Почему она узнает об этом от постороннего человека? Ведь они не общаются с Денисом всего несколько дней. Отчего он молчал? Неужели не знал? Или знал, но не счел нужным поделиться с ней? Господи, как это похоже на Дениса! Он по-детски ненавидел Валентину, «коварную разлучницу», потому что боготворил свою мать.

Денис, Денис… Отец и мать даются богом. Один раз на всю жизнь. Два родных существа, самых бескорыстных, любящих и всепрощающих, и не нам их судить. Почему отцовские страдания тебя не трогают? Ведь ему сейчас нелегко, и каким бесценным подарком судьбы стала бы сыновья поддержка!

На нее вдруг навалилась тоска, давняя, от которой холодела душа. О ней не знал никто. Не в Ларисиных правилах жаловаться, да и не понимают люди чужую боль, сочувствуют, но разделить в полной мере не могут. И это, в общем-то, нормально. У каждого свой путь испытаний, никто за нас не переживет нашу беду.

С каким мучительным чувством она смотрит подчас на живой, яркий, звучный мир, полный многогранной прелести бытия, сознавая, что он лишен главного богатства — ее родителей. Уже семь лет минуло, как они погибли в автокатастрофе, в цветущем возрасте, пройдя лишь половину жизненной дороги. Невзирая на огромное потрясение, неутихающую боль, она выстояла, даже нашла силы продолжить начатый отцом бизнес. Но с приступами этой тоски, возникавшими всегда неожиданно, справлялась с трудом. И всегда в одиночку. Даже наедине с Денисом ей не хотелось касаться своей незаживающей раны. Она боялась услышать банальные слова утешения, которые, по ее мнению, лишь оскорбили бы память дорогих ее сердцу людей.

— Лариса Сергеевна! — голос Сопронова все же долетел до ее затуманенного сознания. — Вы так глубоко задумались. Неужели мы переборщили с нагрузкой? Так вы не стесняйтесь, выкладывайте напрямую. Постараемся перераспределить роли. И потом, как я уже говорил, школа будет платной, у преподавателей будет хорошая зарплата…

— Что? A-а, нет. Я о другом сейчас подумала, — выкрутилась Лариса. — Пока суд да дело, я имею в виду ремонт здания, может, занятия бизнес-школы организуем на базе наших муниципальных образовательных учреждений?

— Вот это я понимаю! — радостно воскликнул Сопронов, хлопнув широкой ладонью по столу. — Вот что значит молодой предприниматель! Без лишних слов к делу! Вот вам, господа, и выход из положения.

— Могу предложить в качестве такой базы нашу школу, — выступил с инициативой Понедельников и впервые прямо посмотрел в Ларисины глаза. — У нас и площадь позволяет, и месторасположение равноудаленное — в центре города. А если нам помогут еще и компьютерную технику обновить, то картина получается идеальная.

Раздался общий смех. Бахтыров крякнул и, качая головой, прокомментировал слова коллеги:

— Валерий Николаич вовремя подсуетился, ничего не скажешь. На таких условиях любой не откажется. Чтобы избежать лишних споров, может, проголосуем за наши кандидатуры? Лариса Сергеевна, я тоже предлагаю свою школу для проведения ваших занятий!

И вновь все зашумели. Мнения — шутливо-иронические, серьезные, скептические — по своему содержанию так далеко расходились, что совещание могло зайти в тупик. Сопронову ничего не оставалось, как поставить вопрос на голосование:

— Поскольку предложений больше ни от кого не поступало, то голосуем за двух кандидатов. Кто за МОУ № 5, прошу поднять руки!

На стороне Понедельникова оказалось абсолютное большинство, так что Бахтырову пришлось смириться с поражением и великодушно пожать руку своему товарищу.

После совещания Лариса стояла в фойе возле зеркала и никак не могла надеть новый меховой берет таким образом, чтобы получилось красиво. Чертыхаясь про себя, она сделала третью попытку, и опять неудачно.

— Что, не получается? — раздалось за ее спиной.

Она оглянулась. В распахнутом темно-сером пальто, из-под которого виднелось шелковое кашне в лилово-голубых разводах, Валерий выглядел очень элегантно и непривычно (все же облик мальчишки из школьного «далёка» был ей ближе).

— Уж не хочешь ли ты помочь? — с легкой иронией ответила она.

— С большим удовольствием, но, боюсь, нас могут не так понять, — скупо улыбнулся он.

— Как мы обедняем жизнь всякими условностями, — усмехнулась Лариса, делая последнюю попытку взгромоздить неподдающийся головной убор. — Уф! Кажется, неплохо вышло. Как считаешь?

— Во всех, голубушка, ты шляпах хороша, — снова улыбнулся Понедельников. — Нет, правда, тебе идет эта шляпка. Подчеркивает цвет глаз.

— Спасибо за комплимент! — рассмеялась Лариса, довольная больше удачной посадкой берета, нежели комплиментом одноклассника.

— Ты домой? — спросил Валерий будто бы невзначай, без особых интонаций в голосе, но во всей его позе сквозило ожидание.

— А ты? — последовал ее равнодушный вопрос.

Она надевала перчатки и не видела, как тень пробежала по его лицу.

— Иду на юбилей. Между прочим, в приглашении забронировано место для моей дамы. Не согласишься выступить в этой роли? — полушутя сказал он, а в карих глазах засветилась надежда.