Замыкание (СИ)

- Потребуются вложения, дом надо содержать, но это моя забота. Человек живет, пока у него есть забота. Это не я, это Хайдеггер. Хороший был философ, биографию свою немного подпортил, но с кем не бывает. Налить еще? Нет? Как хочешь. Черт, философия никому не нужна, в эпоху засилья визуальной культуры всем картинки подавай. Картинки будут, - он опьянел и, казалось, забыл о ней, - Картины разные нужны, прорисованные, размытые, абстрактные, - ведь это тоже жизнь. Жизнь до конца не понимает никто, да и не нужно, зато в смерти все понятно: тело разлагается быстро, а кости еще долгое время сохраняются, на радость археологам.

- Помнишь пейзажи на клеенках? сохранился у Дуси до сих пор, Зина хранит.

- Примитив, но есть любители. Давай поплаваем, а?

Следом за ним спустилась с обрывистого берега на узкую полосу из гальки и песка. Он на ходу снимал и разбрасывал одежду, кроме них и чаек никого не было. Она тоже сняла сарафан и села на теплый камень. С трех сторон скалы, с берега их не видно, и она надеялась, что никто не появится.

Море - океан до самого неба. Григорий плыл, ритмично взмахивая мускулистыми руками, волны скрывали его голову. Она чувствовала себя отстраненно, как зрительница, созерцающая в музее картину морского пейзажа. Даже волны застыли, только живые чайки парили над головой, перекликаясь детскими голосами, неожиданно пикировали вниз, хватали рыбу и взмывали ввысь.

Обжигало солнце, но спрятаться в тени высокого берега боялась: пугала нависающая над головой скала в глубоких трещинах. Она вошла в воду, поджала ноги, обхватила их руками, плотная вода выталкивала, переворачивала на спину, волна захлестывала - тело ей не принадлежало. Охватила паника, попыталась кричать, захлебнулась, сильные руки подхватили и вынесли на берег.

- Глупо утонуть, где воды по колено.

- Где ты был?

- За скалой.

Она легла на песок вперемешку с галькой, он постоял, закрыв солнце, большой и сильный, и лег рядом.

- От тебя пахнет свежестью, - сказал она.

- Свеж как осетр.

Он скоро уедет, потому что ему станет скучно без дела, оставит ее зимовать, летом приедет с молодой красивой подругой. И удивится, что не так? Разве я тебе обещал быть только с тобой?

Да хоть и обещал, кто этому верит. Ведь обещать - не делать.

- О чем ты думаешь? - он погладил ее по щеке, - перестань думать.

- Мне здесь не по себе. Слишком красиво. На захудалом пляжике с запахом туалета я чувствовала себя спокойнее. Что-то во мне не так.

- Тебе просто надо отдохнуть, вернется душевный покой.

Покой был с Яковом, - подумала, но не сказала.

- Ты был здесь зимой? Говорят, штормит так, что с корнем вырывает деревья, рвутся электропровода, сносит крыши.

Но он ее не слушал, лег на спину и закрыл глаза.

- Я не говорил, что люблю тебя? Давно хотел сказать. Что-то меня развезло от коньяка. Соня, Сонечка, Сонюша, больше всего мне нравится твое имя, тебе подходит идеально. Именно такой должна быть София: умная, с греческим профилем, и таким высокомерием, что ни одна испанка не сравнится с тобой, донна Софья.

- Врешь, но приятно, не сгори на солнце - она потянулась за майкой, прикрыла его.

Но он не захотел лежать, медленно поднялся, остановился у края воды, волны касались ступней. Солнце перешло на юго-запад и опустилось так, будто подсматривало. Всего лишь звезда, одна из бесконечного множества, нет, конечного, поправил бы Миша, бесконечен бог. Подумаешь, звезда, так, пустяк, пусть подсматривает. Днем солнце, ночью луна, пусть смотрят, пока тучи не наползут.

Он потянулся всем телом, взмахнул руками, нырнул в воду и поплыл. Она легла на спину и задремала, ничто не нарушало покой.

На обед были пельмени и холодное пиво. Он сам начал разговор.

- Я был с Любой давно, был знаком с ее отцом, потом он умер, и я помогал их семье. Мише ее не подсунул, не грешен. Она неплохая, - он помолчал, - была.

- Ты же умный, мог предвидеть, когда их знакомил.

- Случайно произошло. Мы с Мишей сидели в кафе, я пил вино, он ел мороженое, она проходила мимо, подсела к нам. Потом он ее нашел, она в библиотеке работала. Город небольшой, найти нетрудно. Я тебе все рассказал. Что грешного в моих отношениях с незамужней Любой? Но я ведь не только из одного низа состою. Подумай, Соня. Тебе ведь хочется быть со мной, всегда хотелось, никогда не поверю, что ты выбирала между Яковом и мной. Просто меня не было рядом.

- Не просто. Я бы не хотела больше об этом... Марго мечтает тебя женить на себе.

- Женщина, которая любыми средствами сохраняет молодость, утомительна.

- А Люба?