Замыкание (СИ)

Яков занял место рядом с кафедрой. Софья увидела, что он склонился над обнаженным портретом Галы художника Сальвадора Дали. Гибкое тело, узкое лицо с длинным носом и острым взглядом, легкость и приподнятость позы, взмах рук как крыльев, - Гала напоминала птицу.

Его хищный профиль завис над иллюстрацией. "Так какие же женщины ему нравятся?" - подумала Софья, глядя на Оксану. Та смотрела в противоположную сторону, но почувствовала ее взгляд, повернулась и ободряюще улыбнулась.

Софья заспешила на свое место и чуть не столкнулась с гномом: он с трудом тащил сдавать стопку книг.

Не отвлекаться! - приказала она себе, но все равно поглядывала в сторону Якова. Просидела до закрытия.

Уже на выходе из библиотеки он догнал ее и предложил проводить до остановки. На остановке кроме них, никого не было, и света не было тоже. Ни фонарей, ни освещенных окон в доме напротив. И она была рада, что не одна.

- Вот, старый дурак, увлекся, что поделаешь, - сказал он, пристально всматриваясь в ее лицо.

- Дураком был бы, если бы не увлекался, - засмеялась она.

- Старухе моей не объяснить.

Она села в троллейбус, он остался ждать Оксану.

После случая с гномом в публичку не тянуло. Театр абсурда: учить педагогику и одновременно быть сексуальным объектом полового извращенца. Пришлось заниматься в университетском читальном зале, но там всегда шумно, у нее болела голова. Позвонила Якову, договорились встретиться в театре.

Выбор пятницы был неудачным, в публичке выходной, неудивительно, что Оксана именно сегодня оказалась у Якова. Она сидела в кресле, верхнего света не было, только настольная лампа, ее стройные ножки освещались во всей красе, юбка едва прикрывала трусы.

Софья увидела ее ноги напоказ, сердце остановилось и часто-часто забилось: точно в такой позе в этом кресле сидела Нина.

Яков не заметил ее состояния, Оксана, вытянув руку, демонстрировала ему кольцо с бриллиантом и безупречный маникюр.

Он заворожено наблюдал за игрой цвета и света на тонких пальцах, забыв, что в женщинах ценит естественную красоту. Он так часто повторял, что она помнила.

"Чистый бриллиант", - похвасталась Оксана, с удовольствием посматривая на собственные коленки совершенной формы, - ей в себе нравилось все. Яков попытался дотянуться до полки, где стояла банка с кофейными зернами, но мешали протянутые Оксанины ноги. Она их не убирала и с интересом наблюдала, дотянется он до банки, не коснувшись их, или нет. Дотянулся.

Он готовил кофе на электроплите и слушал рассказ о том, как она приехала из Челябинска с дипломом библиотекаря, никого в городе не знает. Ужас! Ее узкие глаза ужаса не выражали, а пристально изучали обстановку.

- Пьем шампанское! - прервал ее речь Яков и достал бутылку из-под стола.

Софья на голодный желудок быстро опьянела, круглое плоское лицо удалялось и приближалось, нависая румяным блином. В какой-то момент лицо вытянулось, принимая форму сердечка, глаза увеличились, и она стала походить на Нину, только улыбка не ее. Губки пышные, вкусные, как говорила мама, белые зубки в улыбке, но взгляд холодный. Кожа светлая и волосы светлые, крашеные, наверное. Сестра никогда блондинкой не была.

Оксана завела бабский разговор о своем бабском коллективе. Софью поразило, что Яков не морщился, а даже слушал с интересом и даже поддерживал разговор.

- Как там, Дина Сергеевна, все мучается запорами? Профессиональная болезнь библиотекарей.

- Намекаете, что мне надо менять профессию? - кокетливо повела плечом и качнула ножкой Оксана.

- Куда вы денетесь от Достоевского.

- Я? - она приложила ладони к груди, - Достоевский? Никогда не любила ни Чехова, ни Достоевского, в школе, а потом в институте достали так... Я люблю картинки в журналах смотреть, особенно "Бурду"

Он смеялся: девице не надо быть умной, она ему нравилась такая как есть.

- Вы такой стильный, ни на кого не похожи. Расскажите о себе. Ну, дядь Яш, - она погладила его руку.

- Да, расскажите, - подхватила Софья. Опьянение от кофе прошло, ей тоже было интересно, но почему-то раньше стеснялась его об этом спрашивать.

- Ну, дядь Яш, скажите, в кого вы такой большой, может, вашим предком был Петр Первый?

Он засмеялся:

- Вам, женщинам, только дай волю, воображение у вас богатое. Вы моего дядю Борю не видели, мы с ним одного роста. Когда он вернулся из лагеря, не путать с пионерским, стал сутулиться, и я казался выше, чем и гордился. Дураком был.

- От тюрьмы и от сумы не зарекайся, - Оксана дернула плечами как от испуга, - Его в тюрьме пытали?