Занавес, господа!

— Беседу с вашим мужем я пересказывать вам не буду. Чтобы не повторяться. Но расскажу, о чем мы подумали, когда он от нас ушел. После того, как Евгений Борисович начисто опроверг в принципе неопровержимое, мы задумались: почему? Приписывать ему кражу бессмысленно. Машина стоит на месте и даже в лучшем виде, чем была. Конечно, нехорошо, когда тайком пользуешься чужой вещью, но в данном случае это уже не дело милиции. Докладывать Кавешниковым мы бы не стали. Только сам Кавешников знает, что его машины какое-то время не было в гараже, да и то знает от нас. Сообщать ему имя того, кто его автомобиль отремонтировал, мы вовсе не были обязаны. И все это ваш муж прекрасно понимал. Так почему он так, извините, уперся? Поначалу мы решили, что Евгений Борисович воспользовался машиной для своих… скажем так, интимных целей. — Марина Ивановна вздернула брови. — Но потом подумали, что Евгений Борисович неглупый человек. — На сей раз Марина Ивановна дернула плечом. — Всякое бывает, нас не интересуют чужие любовные похождения и, дай он нам вразумительные объяснения, никто, и уж тем более — вы, ничего бы не узнали. Мы бы просто этот вопрос закрыли. Но Евгений Борисович предпочел от всего отпираться. И тогда у нас возникло другое подозрение: а, может, он кого-то выгораживает? В принципе вы в своей компании все друг друга выгораживаете, даже при очевидном убийстве упрямо твердите, что никто из вас сделать это не мог…

— Вы явно недавно читали детектив Агаты Кристи "Смерть в восточном экспрессе", — раздраженно перебила Земцова Марина Ивановна. — Там, помнится, все тоже друг друга выгораживали, а потом выяснилось, что убитый — редкий негодяй, и каждый нанес ему удар ножом.

— В нашем случае удар нанесли только один раз и никто не называет Потоцкого негодяем, тем более — редким, — соизволил наконец отреагировать на выпад Иван. — Но мы сейчас вообще говорим о чужой машине и вашем родном муже. Так вот, если согласиться с версией, что Евгений Борисович столь непреклонно кого-то выгораживает, то кого и почему? Сразу вам скажу: первым, кого мы заподозрили, были вы. И не только потому, что вы его жена. А потому, что Евгений Борисович считается очень преданным мужем.

— Благодарю. Приятные слова в малоприятном кабинете. Какой парадокс!

— А дальше мы дали объявление. — Иван вновь решил пропустить ее подкол мимо ушей. — Текст такой: "Прошу откликнуться тех, кто видел, как в предыдущее воскресенье я разбил красно-вишневую "Волгу" в районе Восточной дороги". И, представьте себе, на объявление откликнулись. Муж с женой. Помните, вероятно, двух молодых людей в бежевых "Жигулях"?

На сей раз Марина Ивановна не только не выдала очередную ехидную реплику — она вообще не раскрыла рта. Лишь вздернула острый подбородок. На него Земцов должен был напороться, что ли?

— Хорошо, вспоминать вы не желаете. Тогда я вам расскажу, что написано в свидетельских показаниях. — Иван взял лист бумаги, подержал его над столом и положил обратно. — Значит, супруги Таньковы сообщают следующее. В предыдущее воскресенье, то есть, напоминаю, почти за неделю до гибели Потоцкого, Таньковы отправились к своим друзьям на дачу, на 41-й километр по Восточной дороге. Друзья объяснили, что после шоссе направо пойдет асфальтированная дорога, которая километра через два закончится, разделившись на три проселочные дороги. Со слов друзей Таньковы поняли, что надо свернуть на левую крайнюю дорогу, однако, проехав по ней, они через некоторое время засомневались, туда ли направляются: дорога вся поросла травой и показалась им довольно заброшенной. И в это время несколько в стороне, на небольшой поляне, они увидели красно-вишневую "Волгу", которая стояла задом к дороге. В ней сидели мужчина с женщиной и… целовались.

Мне был виден профиль Марины Ивановны — по-моему, он стал длиннее сантиметров на десять.

— По словам Таньковых, — невозмутимо продолжал Земцов, — в первый момент они подумали, что люди уединились и неловко их окликать, чтобы узнать правильную дорогу. Но потом они решили рискнуть и Таньков посигналил. От неожиданности женщина, сидящая за рулем, включила зажигание, нажала на газ, и "Волга" рванулась вперед. Между деревьями была дорожка, но слишком узкая для "Волги", и в результате машина врезалась боком в дерево. Как утверждают Таньковы, они хотели выйти и помочь, но потом поняли, что они здесь лишние, и уехали. И еще… — Иван сделал многозначительную паузу. — … когда Таньковы просигналили, мужчина и женщина явно испугались и обернулись назад. Обернулись на мгновение, но этого хватило, чтобы здесь, в кабинете, Таньковы опознали в незнакомой женщине вас, Марина Ивановна, а в вашем спутнике — Константина Ильича Поспелова.

Я чуть не рухнула со стула. У Погребецкого сузились глаза — верный признак, что он изо всех сил старается не дать им выпрыгнуть из орбит. "Причем здесь Костя?!" — проорала я, но исключительно про себя — так, для облегчения души. Костя в роли возлюбленного Марины Ивановны — чистейший блеф!