Занавес приподнят

— Извините, господин шеф… Я не выдумал это. Проверьте, и вам подтвердят, что фюрер действительно родом из Австрии и фамилия его раньше была Шикельгрубер… Слово чести! Я же понимаю, господин шеф, что с этим не шутят, и рассказываю только вам…

— Откуда вы знаете такие подробности? Или вас учили этому в офицерской школе? — ехидно спросил Гица. — Где вы учились, в Тимишоаре?

Тоном обиженного человека Лулу ответил:

— В Тимишоаре, в артиллерийском училище… Но помилуйте, господин шеф! То, что я говорю, широко известно… Голову на отсечение, если вру! — Уловив во взгляде шефа разъедавшее его любопытство, он льстиво добавил: — Да я не сомневаюсь, господин шеф, что все это вы сами знаете. И разумеется, знаете, что в переводе с немецкого Шикельгрубер означает что-то вроде комедианта…

Заримба не смог скрыть удивления, он вытаращил глаза на адъютанта и с любопытством переспросил:

— Как, как? Шикель?..

— Слово чести! Потешная фамилия: Ши-кель-гру-бер… — хихикая, повторил Лулу и, уловив предостерегающий взгляд шефа, обернулся. Вплотную к ним приблизился Думитреску.

— Что вы тут бормочете о Шикельгрубере? — насупившись, сиплым голосом спросил наместник вождя легионеров.

Лулу обомлел. Заримба не хотел показывать свою неосведомленность. «Вдруг сказанное адъютантом соответствует истине?!» — подумал Гица и со свойственной ему манерой неопределенно улыбаться выжидательно отмалчивался.

Думитреску, не удостоенный немедленного ответа, наставительно продолжил:

— Попрошу относиться с почтением к этой фамилии! Ее носила семья германского фюрера в Австрии… И я не нахожу в этом ничего смешного!

— Нет, господин комендант! Пардон, что вы?! — заискивающе залепетал Лулу. — Совсем наоборот! — И, осмелев, начал сочинять на ходу: — Мы тут говорили, что масоны и жиды пытаются по этому поводу стряпать всякие небылицы… А господин шеф Заримба сказал, что подлецов надо прижать к стене!.. Вот и рассказал забавный случай, как на углу Дудешть и Вэкэрешть наши парни разделали под орех одну такую группку… Они там свой клуб заимели, расхаживают с шестиугольными звездами, будто живут не в Румынии, а в Палестине… Стадион даже там построили — «Чоканул»!

— Колотить жидов можете сколько угодно. Для этого на каждой улице есть объекты, всякие там магазины и лавчонки… Вон сколько их на Липскань! Вся улица запружена… Но на стадион «Чоканул» не суйте свой нос… Не вашего ума это дело!.. Там сионисты… Поняли? И остерегайтесь, чтобы мне не пришлось вторично говорить вам об этом!..

— Аусгешлёссен![39] — тотчас ответил Лулу. — Все понятно, господин комендант!.. Честь легионера.

Думитреску обдал Лулу свирепым взглядом и отошел. Парикмахер и адъютант многозначительно переглянулись, но ни один из них не осмелился прокомментировать произнесенное Думитреску. И словно ничего не происходило, Лулу сразу же стал рассказывать шефу подробности из прошлого фюрера.

Гица Заримба слушал настороженно и будто бы даже безразлично, хотя в душе радовался: «Если Гитлер в самом деле не стопроцентный немец, тогда никто из нашей легионерской швали, вроде этого Думитреску, не посмеет упрекнуть меня, что я цыган, а не чистокровный румын!» Но чтобы утвердиться в мысли, что цыганское происхождение не повредит его карьере, как бы между прочим заметил:

— Правильно делают национал-социалисты, преследуя жидов и славян. Гнусные нации… Мне приходилось работать у тех и у других… Ненавижу этих людей!

Лулу загорелся:

— Была бы у меня власть, господин шеф, я запретил бы им ездить в трамваях и автобусах… Как неграм в Америке! Слово чести! Я презираю их. В шкале по чистоте крови они стоят на самых последних местах!

— Подождите, Митреску, подождите! — прервал его Заримба. — Какая шкала! И откуда это известно вам?

— Пожалуйста, с удовольствием расскажу, господин шеф! — охотно ответил Лулу и постарался придать своему лицу серьезное выражение. — В прошлом году господин шеф Думитреску привез из Берлина одну книгу… Попросил меня перевести ее. В ней подробнейшим образом излагается национал-социалистская расовая теория. Потрясающая книга!.. Суть ее вы, конечно, знаете…

Заримба сделал вид, будто Митреску не открыл для него Америки.

— Так вот, в соответствии с этой теорией, — продолжал Лулу, — и разработана шкала, определяющая степень чистоты крови людей разных национальностей. Первое место в ней занимают арийцы. Высшая раса! Прежде всего это немцы. Нордическая раса… А жиды — на третьем месте с конца!

Лулу самодовольно смеялся. Улыбался и Гица.

— Явно неполноценная нация! — продолжал Лулу. — Правда, еще ниже их — цыгане… — Сказав это, Лулу осекся. Он сообразил, что ляпнул нечто оскорбительное для шефа, и поспешил успокоить его: — Но там говорится о кочующих цыганах, то есть о настоящих… Ну, о тех, которые живут в шатрах… Слово чести, господин шеф, это точно. К тому же в самом хвосте шкалы — негры и прочий подобный сброд. По национал-социалистской теории рас, всех этих неполноценных людишек надо прижать к стене и… цак-цак-цак-цак. Слово чести!