Занавес приподнят

Уже в конце тысяча девятьсот тридцать третьего года выстрелом в затылок гитлеровские агенты убили на перроне станции Синайя премьер-министра Румынии Иона Георге Дука. Полгода спустя в Вене от рук нацистских агентов Отто Планеты и Карла Холцвебера погиб австрийский канцлер Энгельберт Дольфус…

Однако угроза расправы не остановила наиболее проницательных политиков европейских стран от попыток обуздать аппетиты фюрера. Среди них наиболее крупной фигурой был тогда министр иностранных дел Франции Луи Барту, открыто призывавший к объединению Франции с другими государствами, граничащими с Германией. К вступлению в такой союз активно тяготела и Югославия. И когда в Берлине стало известно о приглашении в Париж короля Югославии Александра, игравшего весьма заметную роль в сколачивании антигитлеровского фронта, нацистский синклит принял решение о подготовке очередного террористического акта, от успешного выполнения которого, как истерически вещал Гитлер в кругу приближенных, зависело, быть или не быть в центре загнивающей Европы твердому как сталь ядру из ста миллионов постоянно проживающих на своей земле немцев.

Координировать выполнение этой крайне сложной и ответственной операции был призван капитан первого ранга Вильгельм Канарис. Сам фюрер принял его поздно ночью в своей загородной резиденции Оберзальцберге, чтобы, минуя непосредственных руководителей военной разведки Германии, возложить на него персональную ответственность за подготовку и осуществление операции по ликвидации лидеров возникающей антигитлеровской коалиции. Незаурядный талант и богатый опыт организатора диверсий позволили Канарису преодолеть множество неожиданно возникавших трудностей на пути подготовки покушений, предусмотреть все, казалось бы, ничего не значащие детали, связанные с выполнением этого акта.

Для окончательной координации и осуществления этой операции, по настоянию генерал-полковника авиации Германа Геринга, Канарис вылетел через Женеву в Лион. Сюда же прибыл из Марселя резидент немецкой секретной агентуры во Франции доктор Хаак. Посланец фюрера остановился в фешенебельном «Гранд-отеле» под видом швейцарского коммерсанта. Из окна его номера виднелась площадь Белькур с аллеями пушистых каштанов и возвышающийся посреди нее отлитый из бронзы Людовик XIV, величественно восседающий на коне.

Соблюдая профессиональную настороженность, доктор Хаак шепотом, на почтительном расстоянии от стен и мебели, доложил Канарису о положении дел.

— Вы не находите, — таинственно заключил он, — что сам факт проведения в ближайшие дни «спектакля», детали которого окончательно утрясаются в Лионе, весьма знаменателен?

Канарис вопросительно посмотрел на криволицего и болезненного на вид резидента.

— Здесь, в Лионе, — пояснил Хаак, — ровно сорок лет назад, также в связи с какими-то торжествами, итальянский анархист Казеро убил президента Франции Карно! Недалеко отсюда есть площадь его имени, и там установлен в его честь памятник…

По лицу Канариса пробежала едва заметная улыбка. Он тоже верил в приметы, но не всегда сознавался в этом.

— Что ж! Я ничего не имею против того, чтобы французы и югославы получили в ближайшие дни повод переименовать еще две площади…

Через два дня после этой беседы, девятого октября тысяча девятьсот тридцать четвертого года, король Югославии Александр Первый и министр иностранных дел Франции Луи Барту были убиты в Марселе, а спустя три месяца после «марсельской операции», в день своего рождения, Вильгельм Канарис официально взошел на «трон» начальника абвера.

Находясь на этом посту, Канарис по-прежнему не спешил «отблагодарить» Интеллидженс сервис. Он не без основания полагал, что рано или поздно возникнет такая ситуация, при которой его связь с английской разведкой можно будет использовать в интересах, обоюдных для Англии и Германии. И он не ошибся. Такая ситуация возникла. Реакционер до мозга костей, с молоком матери впитавший презрение к простонародью, к так называемой черни, и ненависть ко всему революционному, Вильгельм Канарис упорно стремился направить экспансию правителей третьего рейха на Восток, против Советской России. Когда ему стали известны намерения Гитлера осуществить вторжение в Великобританию, он тотчас же поставил в известность об этом Лондон.

В ряду предпринятых тогда англичанами экстренных мер, направленных на предотвращение возможного немецкого вторжения, не последнее место принадлежало решению принудить главу германского абвера впредь еще более действенно сотрудничать с Интеллидженс сикрет сервис, выполнять все ее указания, как и полагается секретному агенту. Англичане не могли больше идти на поводу у Канариса. Поэтому он был поставлен перед выбором: либо всестороннее сотрудничество, либо полное разоблачение!