Занимательная история. Выпуск 1

Полководец под Троице-Сергиевским монастырём Иван-Пётр-Павел-Сапега, сидя однажды со своими офицерами за столом, превозносил храбрость поляков, quod Romanis non essent minores, imo majores (что они не ниже, а даже выше римлян) и среди многого другого сказал он также и следующее: «Мы, поляки, три года тому назад посадили на московский трон государя, который должен был называться Димитрием, сыном тирана (Ивана Грозного – А. Г.), несмотря на то, что он им не был. Теперь мы второй раз привели сюда государя (лже-Димитрия II. – А. Г.) и завоевали почти половину страны, и он должен и будет называться Димитрием, даже если русские от этого сойдут с ума: Nostris viribus, nostraque armata manu id facimus (Нашими силами и нашей вооружённой рукой мы сделаем это)». Это я слышал собственными ушами…

Вопросы к учителю

Если отбросить всю словесную шелуху, в которую пытаются обвернуть лейб-историки подлость и предательство кремлёвских XVI–XVII века, то получится ряд исторических и совершенно непреложных данностей на плече времени в полвека.

Ещё при царе Иване IV Грозном, на съезде 1568 года в Люблине была образована полиэтническая Федерация государств, которая объединила населенцев Польши, Великого княжества Литовского, т. е. славян и балтов (белорусов, литовцев и ещё ряд балтийских племён), а также население Киевского, Львовского и иных палатинатов Польши. Эта Федерация, просуществовавшая вплоть до 1795 года, получила название Речь Посполитая (букв. польск. – Rzechpospolita – вокализация точнее Жэч Посполита, бел. Рэч Паспалiтая – «Общая вещь». Слово «федерация» было, по всей видимости, ещё не изобретено, и предки нашли наиболее близкий к сути содружества термин).

Представители сообщества западных славян дважды предлагали Ивану IV вступить в их союз с занятием там поста Главы Империи «od morza do morza» (от моря до моря, польск.). Не сошлись в цене вопроса: делегаты просили «откат» в 200 тысяч рублей (1/6 часть годового дохода царя) для покупки голосов некоторых прокатолических депутатов сейма Федерации; кремлёвские давали только 70 тысяч[29]. Не сошлись! Члены Великого посольства Жэчи Посполитой числом в тысячу польских и белорусских посланцев уехали тогда из Москвы униженными и оскорблёнными!

Продолжили Властелины колец свою эпопею гнусности во время тяжелейшего для страны испытания – голода 1601–1603 годов. Имея значительные запасы зерна, бояре и купцы, образовав корпоративный сговор (как же это знакомо!), взвинтили цены до небес, совсем не оглядываясь на сотни тысяч оголодавших сограждан и примерно 50 тысяч трупов людей, уже сброшенных к 1603 году в скудельницы столицы. И это был второй шаг к предательству интересов нации.

Дмитрий Иванович – это полностью легитимный (безо всяких кавычек!) царь, который был возведён на трон 1 июня 1605 года по всем канонам Руси при полной поддержке московских бояр, «среднего класса» Китай-города и попов; сей царь правил страной почти 11 месяцев. Последующая его кличка «лже-Дмитрий» и почти ежечасное уничижение его во всех учебниках страны (мол, гнусный Гришка Отрепьев прорвался к власти) – это, на мой взгляд, жалкая попытка лейб-историков вернуть хоть какие-то признаки наличия совести портретам кремлёвских чиновников той поры, предавших интересы нации, но затем якобы одумавшихся. Не так ли?

Жена царя – Марина Юрьевна Мнишек (Maryna Mnishech), полька – также полностью «легитимная» (как говорят сейчас) царица России, обвенчанная с Дмитрием II по всем канонам Православной церкви. Кстати, обычно бескомпромиссная РПЦ в данном случае «почему-то» даже и не пыталась понудить католичку сменить веру перед венчанием с православным избранником! В этом – вся РПЦ: «и вашим и нашим, но только не за наш счёт»!

После «ночи длинных ножей» 17 мая 1606 года и последующей затем бесконечной череды «бандитских стрелок» и межславянских разборок, пришедший в 1610 году к власти Совет московских бояр (хунта Семибоярщины) признала царём России польского королевича Владислава и присягнула ему на верность. Владислав, естественно, попытался официально предложенный ему трон занять, если не по-доброму, то силой.

А в это время воевода Михаил Борисович Шеин (5 тысяч гарнизона, включая гражданских) в течение двух лет (sic!) удерживал крепость Смоленск от натиска армии Станислава Жолкевского (22 тысячи солдат), рвавшейся к Москве, но так и не попавшей в столицу!

А теперь «домашнее задание».

А если бы гетман Жолкевский прорвался? Полагаю, что Минин с Пожарским были бы уже бессильны. В конце второго года обороны Смоленска, после предательства одного из обороняющихся (указал супостатам самую хилую стену крепости, которую они и взорвали) воевода попал в плен, был подвергнут издевательствам, через много лет вернулся в Москву… где был оклеветан и казнён как предатель. Памятник Минину с Пожарским в России имеется. Но когда появится памятник воеводе? И когда будут названы имена бояр-клеветников? Похоже, я уже точно не дождусь торжества справедливости.