Заново рожденные. Удивительная связь между страданиями и успехом

Опрашивая пострадавших через шесть месяцев после катастрофы, исследователи добавили в анкету вопросы, направленные на оценку степени влияния на жизнь людей психологической травмы, пережитой ими в связи с потерей близких или физическими увечьями, связанные с различными формами поддержки, которую они фактически получили от других, а также с тем, верят ли они в возможность получения такой поддержки в будущем в случае необходимости. Результаты опроса оказались не столь уж обнадеживающими: чем серьезнее были пережитые людьми потери и полученные увечья, тем меньше они верили в то, что кто-то будет помогать им в будущем. Каниасти и Норрис назвали это явление «эффектом субъективного восприятия снижения социальной поддержки». Как ни странно, организации, занимающиеся оказанием гуманитарной помощи, заявляют об обратном, утверждая, что в первую очередь они предлагают свою помощь людям, которые больше всего в ней нуждаются, и только потом — тем, кто пострадал не так серьезно. Но сами пострадавшие воспринимают реальность иначе.

Некоторые из выводов Каниасти и Норрис могут пролить свет на этот тревожный разрыв. Они выяснили, что фактический уровень поддержки, полученной пострадавшими после бедствия, не связан напрямую с их эмоциональным благополучием. Напротив, субъективное восприятие пострадавшими самой возможности получения поддержки определяло их эмоциональное состояние. Таким образом, даже если в течение какого-то периода люди получали большой объем поддержки, они могут считать, что в настоящий момент поддержка недоступна или что она не будет доступна им в будущем, и, судя по всему, именно от этого зависит эмоциональное состояние пострадавших.

К подобным результатам приводят исследования во многих областях психологического знания: реальность и ее восприятие — две разные вещи, и далеко не всегда они связаны друг с другом так, как принято думать. Речь не о том, что они совсем никак не взаимосвязаны — в данном случае важно, что связь не очень прочна. В зависимости от подходов к измерению этих двух явлений в различных исследованиях связь между ними может оцениваться по-разному: от «умеренно выраженной» до «практически отсутствующей».

Как мы уже упоминали, усилия добрых самаритян обычно с течением времени сходят на нет. Поэтому, даже если пострадавшие получают по-настоящему большой объем помощи, иногда они небезосновательно задумываются о том, что долго это не продлится. Случается, что в действительности поддержка все еще оказывается, тогда как людям кажется, что ее уже нет. Пока наука не дает четкого ответа на вопрос, почему происходит это разделение реальности и субъективного ее восприятия. Однако существует ряд гипотез. Согласно одной из самых любопытных, срабатывает своего рода эффект контраста: независимо от того, насколько велика фактически предоставляемая поддержка, потребность в ней зачастую оказывается намного выше. Именно это случилось на Гаити. То есть, даже если поддержка присутствует постоянно, разница между возможностями сотрудников гуманитарных организаций и реальной потребностью в помощи оказывается настолько огромной, что у пострадавших создается впечатление, будто им никто не помогает.

Сразу внесем ясность: мы не утверждаем, что героические усилия людей, оказывающих помощь другим после трагедии, бесполезны. Зачастую именно эти усилия, которые могут включать медицинскую помощь, предоставление пищи, крова и оказание тех или иных услуг, в прямом смысле слова спасают человеческие жизни. Мы также не утверждаем, что пострадавшие не испытывают чувство благодарности за полученную поддержку, что они слишком требовательны или что сотрудникам организаций, занимающихся оказанием гуманитарной помощи, не следует слишком уж усердствовать, пытаясь удовлетворить потребности пострадавших. Потребности пострадавших оправданны, поскольку эти люди прошли через немыслимые страдания. Но их потребности могут быть такими огромными, что, какие бы усилия ни предпринимались, удовлетворить их в полной мере просто не представляется возможным. В этом нет вины пострадавших; это следствие ужасного стечения обстоятельств. Однако конкретные шаги, предпринимаемые с целью оказания помощи сразу после трагедии, не кажутся такими уж эффективными, как можно было бы ожидать, когда речь заходит о смягчении причиненного травмой эмоционального ущерба. С учетом восприятия событий пострадавшими более эффективными кажутся меры, направленные на поддержание уверенности в том, что они смогут получить помощь всякий раз, когда это будет необходимо.

Таким образом, пережившие бедствие люди зачастую должны пройти через двойное испытание. Во-первых, им нужно справиться с вызванным трагедией стрессом. Во-вторых, многим из них, вероятно, приходится иметь дело с не менее тяжелым переживанием — чувством отчуждения и одиночества, которое медленно, но верно нарастает после трагедии.