Заноза Его Величества (СИ)

— Девушка, которую бросили, прокляла не только короля, но и его возлюбленную. Если убить этим кинжалом ту, которой он дорожит, то король будет жить.

— Да ладно! И кого же это? Не Катарину ли случайно?

— Насколько я знаю, именно её столько лет безответно любит король, — и ни грамма жалости или сожаления в её голосе.

— А не пошла бы ты своим Мёртвым лесом да на букву Йух, дамочка? Может, мне сразу шашку в руку, на коня и мочить тут всех направо-налево? Чтобы наверняка. А то, кто его знает, того короля, сегодня любит одну, завтра другую. Ты бы хоть списочек составила, подготовилась. А то сейчас, например, я в её теле, — развожу я руки в стороны, чтобы ей лучше было видно.

— Значит, убей себя, — складывает она руки на груди, словно собралась меня переупрямить. — Разве не ты сказала: «если моя жизнь может пригодиться королю, да хрен с ней, забирайте»?

— Мою жизнь. Мою… Наль, — всё же опускаюсь я совсем до оскорблений, хотя произнести её имя с приставкой из трёх букв прямо просится. — Не чужую. Не Катькину, — вытягиваю я вперёд свою голубоватую руку и тыкаю в неё пальцем для наглядности.

— А разве ты сейчас не она? У тебя не только её тело. Её имя. Её титул. Её память. Её жизнь, — усмехается она. — И влюблённый взгляд короля тоже обращён на тебя. Всё это сейчас твоё. Всем этим ты сейчас пользуешься.

Явно решила она меня достать. Задеть. Зацепить за живое. И ведь достала, зараза, хоть я виду и не показываю. В самое больное ткнула.

— Нет, — качаю я головой. — И не проси. Если умру я, умрёт и Катька, умрёт и фей. Думаешь, королю нужна его жизнь такой ценой?

— Думаю, если у него будет жизнь, он сумеет распорядится ей правильно, — окатывает она меня ледяной невозмутимостью, когда от меня разве что пар не идёт. — Утешится. Смирится. Ему есть ради чего жить. Он нужен этому миру. И будет править мудро и справедливо во имя блага и процветания. Таков его долг.

— Вижу, ты так ничему и не научилась. Всё заботишься о каком-то мнимом вселенском благе. О долге, чести, справедливости. Скажи мне, а король будет счастлив?

— Возможно когда-нибудь и будет. Жизнь сложна. И да, я забочусь об этом мире. Как могу. А о ком заботишься ты? О короле? Или о себе? О его счастье или о своей никчёмной жизни? Так не переживай за неё, делай, что нужно, я уже сказала, что твою смерть заберу, — мне кажется, она даже презрительно кривится, когда лезет в карман плаща и протягивает мне свёрток. — Возьми.

— И что это? — демонстративно убираю я руки за спину, отклоняясь как от дохлой крысы.

— Ты знаешь, — делает она шаг вперёд и уверенно упирается завёрнутым в тряпку предметом мне в грудь. — Бери! Другого способа нет.

— Но они умрут, — начинаю я и замолкаю, понимая, как же и правда жалко это звучит. Словно я пытаюсь выкрутиться. Ищу лазейку, чтобы пойти на попятную. Мол я — не я, и жопа не моя. Простите, тётенька, я тут случайно. Это вот, всё они. А я мимо проходил. Отпустите меня, пожалуйста! Только что-то мне подсказывает, что эта тётенька и не отпустит. Что именно она всё это и устроила.

У меня стойкое чувство, что я только что прозрела. Что я была заперта в комнате, в которой было всё, что нужно, а потому не замечала, что на самом деле я в ловушке. Но стены её только что начали сдвигаться.

— Ты торгуешься? — усмехается ведьма.

— Да, я торгуюсь, — делаю шаг назад. — И ты не ответила. Что это вообще за дурацкая трактовка: заберу смерть? Почему не «верну жизнь»?

— Потому что смерть однозначна. Ты либо жив, либо мёртв. А вот жизнь — нет. Я не могу обещать вернуть то, что было до смерти, но тот, кто мёртв, снова будет жив.

— Так пусть будет жив король! Забери его смерть, и никого не придётся убивать.

— Если бы я могла, думаешь, я бы здесь стояла? Я сказала тебе, как спасти короля. Разве не этого ты хотела? Разве не ради этого добивалась со мной встречи? «Всё что угодно» разве не твои слова? — снова тыкает она чёртов свёрток мне в грудь и в её глазах словно вспыхивает тёмно-золотой свет. — Так сделай это! И король будет жить.

— Тогда моя смерть в обмен на смерть фея и Катарины! — даже сквозь одежду чувствую я зловещую силу клинка. Но упираюсь в него так, что будь он направлен в меня остриём, прямо сейчас вошёл бы между рёбер по самую рукоятку. Прямо сейчас уже всё и решилось бы.

— Хорошо, Катарина будет жить, — уступает ведьма.

— И фей, — напоминаю я.

— Нет, — звучит жёстко, хлёстко, словно она дала мне пощёчину. — Одна смерть. Одна жизнь. И ты только что сменяла свою на её. Остальное не моя забота.

— А если ей на голову упадёт кирпич? Она подавится, утонет, отравится? Это в вашем дурацком проклятии считается? Мне точно нужен этот нож? — отталкиваю я его от себя, но тут же тяну свёрток обратно. — Хотя нет, давай сюда. В моих руках будет надёжнее. А то ещё кто-нибудь соблазнится.

— Ты не сможешь унести его в свой мир. Отсюда туда ничего нельзя взять. И любая случайная смерть будет напрасной, королю она не поможет.