Занзабуку

Это происходит так. Крокодил лежит, спрятавшись в воде на месте водопоя, носорог проходит мимо него, останавливается на глубине нескольких футов и начинает пить. В это время крокодил хватает его за ногу, носорог свирепеет и переходит в наступление. В этом-то и заключается его главная ошибка. Если бы он вылез на берег, он мог бы избавиться от крокодила, но склад ума носорога таков, что его первая мысль — атака. Он нападает, а крокодил просто тащит его поглубже, пока морда носорога не окажется под водой и он не захлебнется. Тогда у крокодила большой пир.

Крокодил способен таким же образом убить слоненка, но взрослый слон может поднять его хоботом из воды, швырнуть на землю и растоптать. Бегемот может перекусить крокодила пополам, но детеныши бегемота — любимое блюдо крокодила. Когда бегемотихам приходит время рожать, они обычно очищают от крокодилов целый участок реки. Самки бегемотов предусмотрительно переносят детенышей на спине, когда выходят за пределы безопасной зоны. Обычно бегемотов и крокодилов можно встретить в одном и том же районе, но крокодилы держатся подальше от «речных лошадей». Они не отваживаются на честный поединок со взрослым гиппопотамом.

Очень забавно наблюдать за большим стадом бегемотов, если вы находитесь в безопасном месте. Даже если бегемоты первыми заметят вас и скроются под водой, они скоро привыкнут к вам и займутся своими делами.

На реке Рутшуру, которую я посетил во время двух моих первых поездок, и на канале Казинга, между озерами Джордж и Эдуард, где мы в 1954 году видели и засняли множество различных животных, бегемоты находятся под охраной и размножились в большом количестве. За ними можно наблюдать часами не уставая. Вы поймаете себя на том, что улыбаетесь их проделкам, пытаетесь определить, сколько времени они могут оставаться под водой, и удивляетесь легкости, с которой они владеют своим телом. Вот счастливая мамаша играет со своим детенышем: он съезжает по ее спине в воду, а потом она помогает ему влезть обратно, чтобы снова скатиться.

Если все бегемоты в поле вашего зрения заснут, стоит вам пройти по берегу или проплыть в лодке несколько сот ярдов, и вы найдете другую группу численностью около ста голов, которая продолжит для вас представление. Даже в таких кишащих бегемотами местах, как Рутшуру или проток Казинга, они живут обособленными стадами, которые держатся на некотором расстоянии одно от другого. Если самец из одного стада приблизится к владениям другого стада, его быстро прогонят.

Но одно дело смотреть на этих животных с берега или лодки, движущейся в тридцати — сорока футах от них, и совсем другое — находиться в крошечной лодке в самой середине стада. Именно это и проделал ради удачного снимка мой друг Эйс Дюприз. Некоторые его поступки на первый взгляд казались безрассудными, но в действительности это было не так. Эйс прекрасно знает повадки животных и поэтому может позволить себе с ними больше, чем обычный путешественник. Точно так же очень опытный моряк может выдержать шквал, который оказался бы гибельным для новичка.

Вероятно, рейды Эйса в гущу стада гиппопотамов нельзя назвать безопасными, но он чувствовал себя там уверенно. Он продвигался очень медленно, пустив свой хрупкий ялик дрейфовать к стаду, а сам сидел тихо. Мы снимали эту сцену с другой лодки. Как только лодочка Эйса подошла на несколько ярдов к первым бегемотам стада, они заметили его и быстро и бесшумно скрылись под водой, затем снова всплыли, высунув наружу только глаза и ноздри. Лодка тихо уносилась течением, и Эйс не делал резких движений. Некоторые бегемоты оставались под водой, другие высунули всю голову, глядя на пришельца с любопытством, но без неприязни. Раз это не крокодил, охотящийся за их детенышами, и не бегемот из чужого стада, бояться, по-видимому, нечего. Бегемоты не считали людей серьезной опасностью, потому что жили в заповеднике и на них уже несколько лет никто не охотился.

Течение принесло Эйса в центр стада, но когда он попал туда, оно уже не казалось таким большим, как раньше. Там, где было восемьдесят — сто бегемотов, теперь мы видели вокруг ялика лишь двадцать — тридцать. Остальные нырнули и оставались под водой. Эйс казался спокойным, когда встал в лодке, чтобы снять крупным планом ближайших к нему бегемотов. Но пока он не миновал стадо, я боялся, что какой-нибудь дружелюбно настроенный гиппопотам перевернет лодку, всплывая из любопытства, чтобы еще раз посмотреть на нее.

Я указал Эйсу на эту опасность, когда он снова присоединился к нам.

«О, я не думаю, чтобы они даже тогда причинили мне вред, — сказал он. — Кстати, это был бы изумительный кадр — лодка опрокидывается, и я оказываюсь в воде в середине стада бегемотов. Не хотите ли получить его?»

Сначала я не принял этого всерьез. Конечно, сказал я, это было бы захватывающее зрелище, но вряд ли найдется глупец, способный сделать это намеренно, а когда такое происходит случайно, вас никогда не оказывается на месте с аппаратом, или освещение плохое, или еще что-нибудь не так.