Запад

Как ни странно, это было правдой. Белесый связывался с Михаилом Юрьевичем каждый день, и, хоть тот вместе с остальными спешно покинул дом в день нашего отъезда, знал, что люди Бурхаева туда так и не наведались. Впрочем, не скажу кому как, но мне это не внушало оптимизма. В бурхаевскую честность, даже по отношению к собственному сыну, верилось с трудом — и совершенно не верилось в его способность взять и простить нам позорное пленение с последующими неделями подвального заключения. Скорее всего, подлец что-то замышлял, но на это ему требовалось время.

— Ладно, — Дэн поднялся на ноги и потянул меня за собой. — Мы прибываем через полчаса, пора сдавать постели и собираться. Сергей, где и когда нас будет ждать человек от Михаила Юрьевича?

Белесый тоже поднялся.

— У гостиницы он нас будет ждать, в которую мы теперь не попадаем. Вечером, как стемнеет.

Дэн не поддался его унылому тону.

— Отлично! Значит, будет время посмотреть город.

Город мы посмотрели, но он не доставил нам визуального удовольствия и не внушил никакого оптимизма. Даже маленькая Тюмень, с её пустой выщербленной привокзальной площадью и самим вокзалом, половина окон которого зияла выбитыми стёклами, не производила такого гнетущего впечатления. Там было просто запущено и уныло, но не чувствовалось скрытой враждебности, которой встретил нас Красноярск.

Здешний вокзал оказался не просто полупустым — почти полностью заброшенным. Работали лишь одна билетная касса на первом этаже да комната полиции рядом с нею. По остальному зданию гулял ветер, катая мусор между рядами кресел, на которых, нахохлившись, словно недовольные птицы, сидели редкие пассажиры в ожидании таких же редких поездов. Зря Дэн опасался излишнего внимания: мы прошли вокзал насквозь и не увидели никого одетого в форму.

За пределами вокзала дела обстояли не лучше. Заросшие улицы ощетинились разбитыми фонарями, дома слепо глядели заколоченными окнами, встречные прохожие зыркали на нас подозрительно, а то и откровенно зло. Почти все они были одеты небрежно, не по размеру, словно подбирали вещи из чужого гардероба.

— Чёрт, — пробормотал Дэн, крепко держа меня за руку. — Мы слишком щёгольски выглядим на фоне местных жителей. Как же Юрьич этого не предусмотрел?

Я усмехнулась про себя. Эх, побывай Дэн в Оазисе, имел бы сейчас совсем другое представление о щёгольской одежде, ведь то, что надето на нас — самые обычные будничные и невзрачные вещи, от которых я уже отвыкла за время своего пребывания на острове. Свободные серые платья с длинными рукавами на нас с Яринкой, тёмные брюки и рубашки на парнях. Разве что разноцветные наши рюкзаки выглядели броско. Но, тем не менее, Дэн сказал правду: по сравнению с местными одно то, что наша одежда была нам по размеру и сидела как влитая, уже привлекало внимание.

— Сергей, далеко ещё до гостиницы? — Ян тоже нервничал и тоже крепко держал Яринку за руку. — Не нравится мне, как тут на нас смотрят.

Словно подтверждая его слова, мимо проехала машина, замедлилась, поравнявшись с нами, и я увидела хмурые лица, пристально и недобро глядящие из салона.

— Недалеко, — буркнул Белесый, который шёл, глядя в экран телефона. — Вот только интернет тут совсем не ловит. Хорошо хоть, у меня карты загружены были.

— А зачем мы туда идём? — Бранко выглядел недовольным и даже раздражённым с момента нашей высадки из поезда. — Денег на заселение всё равно нет.

— Надо же встретиться с человеком от Михаила Юрьевича, — резонно ответил ему Ига. — Придётся, конечно, до вечера ждать где-то там, гулять…

Но ни ждать, ни гулять не пришлось. Мы добирались очень долго, несколько раз сбивались с пути, меняли направление и плутали, не смея спросить дорогу у подозрительно глядящих прохожих. Часы шли, солнце клонилось к западу, на затихающий город наползали синие сумерки, а мы, как во сне, всё брели по заросшим улицам между полузаброшенных молчаливых зданий.

Закат уже почти отгорел, когда нам навстречу из парковых зарослей выдвинулся обшарпанный трёхэтажный дом с одним подъездом. И, как по мне, он ни в коем разе не мог быть гостиницей. Из кино, из книг, из увиденной мельком Москвы и, конечно, из бытия в Оазисе я извлекла совсем другой образ таких заведений. Высокие холлы, улыбчивые красавицы на ресепшн, строгие портье у входа, красные дорожки, мелодично звенящие лифты… да хотя бы небольшой уютный коттедж в викторианском стиле с камином в общей гостиной! Но никак не панельная трёхэтажка с мутными стёклами и покосившимися перилами крыльца. Однако на железной грубо окрашенной двери, не оставляя шанса на ошибку, висела написанная от руки амбициозная табличка «Гостиница Енисей».

— А знаете, — нарушил повисшую тишину Белёсый. — Может, вы и правильно купили себе мобилы. Лучше уж потратить деньги на них, чем вот на это!

— И что дальше? — уныло спросила Яринка. — Где будем ночевать? Тут, в кустах?

Никто не успел ответить, потому что дверь «Енисея» неожиданно приоткрылась, и ночевать в кустах нам не пришлось.