Запад-36

Потомки князя Святополка Изяславича уже не первое поколение зависели от своих более сильных соседей. Поэтому неудивительно их поведение. Стоило им лишь узреть подплывающую к их городкам огромную судовую рать, как они безропотно отворяли ворота своих детинцев, не выказывая даже мысли о сопротивлении. Эти удельные владетели были подручными турово-пинских князей, а опосредованно через них находились, в зависимости от политической конъюнктуры, в подчиненном положении от галицко-волынских, черниговских или киевских Рюриковичей. Поэтому присягали и переходили под мою руку эти князья сразу, без каких-либо внутренних протестов и колебаний.

Но с припятскими столицами, крупнейшими городами Туровом и Пинском, так гладко, как с их уделами, не вышло. Башенные ворота туровского детинца и окольного города удалось снести направленными взрывами, заминировав их в ходе ночной вылазки. А затем на Туров прямо с галер обрушился десант. Впрочем, бои внутри города и детинца не приобрели затяжной характер, слишком неравны были противостоящие друг другу силы.

В полдень состоялся мой торжественный въезд в Туров, полностью покоренный всего лишь за несколько предрассветных часов. Въехал я в город на вороном коне с позолоченной сбруей, в блестящем вороненом доспехе и в накинутом на плечи по такому случаю красном, расшитом золотом корзное. Меня сопровождал выглядевший не менее эффектно десяток всадников из личной сотни. Пехотные подразделения, выстроенные вдоль главной улицы, ведущей через весь окольный город в детинец, лишь завидев нашу кавалькаду, громко кричали: «Слава!» Вдоль всего пути следования за спинами моих воинов ненавязчиво мельтешили туровчане, пытаясь получше разглядеть своего нового правителя.

Верный своему давнему правилу – казнить князей, оказавших мне вооруженное сопротивление, я не изменил ему и сейчас. На главной площади города, вместо срубленного вечевого колокола, дрыгал в судорогах ногами вздернутый в петле туровский князь. За этим представлением безмолвно наблюдали согнанные на бывшую Вечевую площадь горожане. Все уже прекрасно знали, что вечевые собрания у смоленского князя совсем не в чести.

После жарких боев в Литве все события в припятских землях происходили в какой-то дремотной тишине. Солнце парило нещадно, и никому ничего не хотелось делать. Какая-то апатия, словно заразная болезнь распространилась среди моих ближников. И я тоже не устоял перед этой «хворью». Воеводы в светлице бывшего туровского князя о чем-то лениво переговаривались, а я, раздевшись по пояс, вышел на гульбище, расположенное на теневой стороне терема. Здесь я провел больше часа, не думая ни о чем. Опершись о перила, вдыхал густой знойный воздух и попивал квас, заодно рассматривая с высоты раскалившиеся от горячего солнца узкие улочки и дворовые постройки местного детинца, сейчас с избытком заполненные пехотинцами.

Сонная идиллия была нарушена внезапно появившимся гонцом, срочно присланным сюда пинским филиалом «РостДома». В послании сообщалось о том, что на волоке между Припятью и Западным Бугом появилось большое войско во главе с волынским князем, движущееся на Пинск.

– …ополчение и дружина идут посуху, но с собой у волынян есть и ладьи – на них сплавляют припас, – немного страшась и смущаясь, закончил говорить банковский клерк.

В горнице установилось молчание, все присутствующие воеводы обдумывали услышанное.

– Пинский князь Михал Владимирович, верно, уже знает о приближении своего союзника Василько, а потому город свой просто так не сдаст, – первым нарушил молчание Бронислав, а затем как плотину прорвало:

– Надо волынян громить, пока они еще в пути!

– Правильно! А то потом придется выковыривать их из Пинска.

Большинство полковников сошлись во мнении, что волынян желательно перехватить еще в пути, не допустить их проникновения внутрь городских стен Пинска.

– Решено! – я ударил ладонью по столу, прекращая дальнейшую дискуссию. – Грузовые дощаники с ратьерами пойдут позади, своим ходом. А гребной флот будет действовать налегке, без осадных орудий и конницы. Пинск мимо проплывем, сразу направимся к истоку Припяти. Волыняне не успеют далеко уйти от волока, до Пинска раньше нас точно не доберутся. Встретим их в пути и хорошенько отмутузим! Возражения есть?

Присутствующие дружным хором голосов одобрили этот план.

– Выступаем немедля! – заявил тоном, не терпящим возражений, и решительно встал из-за стола.

Весла вспенивали дымящую утренним паром Припять. Пинск мы прошли еще вчера, крепостные стены были усеяны любопытствующими лицами горожан, высыпавших и торчащих за парапетом, во все глаза пялящихся на проплывающие мимо корабли. Они с удивлением и страхом наблюдали, как проходили плотно заполнявшие собой всю речную стремнину десятки грозных черных лодий, с легкостью буравящих речную гладь. Пинчане, не веря собственным глазам, рассматривали единообразно облаченных в брони и надоспешники воинов. С ума сойти, целые тысячи бронных воинов поднимались вверх по Припяти!