Западная философия от истоков до наших дней. Т. 1–2. Античность и Средневековье

Переработку концепции математического познания мы находим в диалоге "Федон". При помощи чувств мы знаем о существовании равных, больших, меньших, квадратных, круглых и других вещей. Рассмотрев внимательно, мы обнаруживаем несоответствие опытных данных имеющимся у нас понятиям. Ни одна из чувственно воспринимаемых вещей не бывает абсолютно квадратной или совершенно круглой. Тем не менее это не отражается на наших понятиях равного, квадратного, круглого в их идеальной точности. Необходимо заключить, что между нашими понятиями и опытными данными есть некий зазор: понятия содержат нечто большее. Откуда же эта плюсовая величина? Если ее нельзя обнаружить во внешней реальности, значит, ее источник внутри нас. Этот плюс к содержанию далеко не субъективен, ведь познающее существо его находит, значит, он предшествует индивидуальному опыту. Чувства поставляют несовершенные хаотические данные, однако разум углубляется в собственные тайники, ищет и находит как изначально существующее то, что придает им форму и порядок.

Подобное обоснование Платон подкрепляет исследованием природы этических и эстетических понятий — прекрасного, истинного, благого, здорового. Образы этих ценностей хранит душа как чистый родниковый источник. Метафизика идеального видения мира в его целостности дана в диалогах "Федр" и "Тимей".

Ступени познания: мнения и наука

Идея анамнеза объясняет саму возможность познания, залог которого — изначальная интуиция правды в нашей душе. Об этапах и специфических способах познания особенно подробно говорится в "Государстве", хотя и другие диалоги не обходят вниманием эту тему.

Платон отталкивается от положения, что познание прямо пропорционально бытию. То, бытие чего максимально проявлено, познаваемо наилучшим образом. Небытие по этой причине абсолютно непознаваемо. Поскольку между бытием и небытием есть большая промежуточная сфера становящегося, точно так же между осведомленностью и невежеством есть промежуточная форма полузнания, или область мнений, — doxa.

Мнение всегда обманчиво. Случается, что и банальные мнения бывают полезными и правдоподобными, все же гарантии собственной точности они не имеют, поэтому их отличают неустойчивость и ненадежность. Для сообщения устойчивости необходима, читаем мы в "Меноне", связность с серией причин, каузальным основанием. Мнение фиксируется посредством эпистем, упорядоченный набор эпистем дает в итоге научное знание.

Платон уточняет, что мнения делятся на eikasia (простое воображение) и pistis (верования). Научное знание на уровне опосредования он называет dianoia (рассуждающим), когда речь идет о чистой мудрости, то это noesis. Каждой форме познания соответствует форма бытия как реальности. Воображение и верования имеют дело с тенями и образами вещей, математическим объектам соответствует дианоэтическое знание, ноэтическое знание — это чистая диалектика идеального. Математика — медиум, ибо опосредует визуальные элементы и теоретические гипотезы. Чистое знание абсолютно идеального, от чего все зависит, дает noesis, гармоническое завершение его — Идея Блага.

Диалектика

В быту простым людям хватает верований, мнений и фантазийных образов. Математики поднимаются несколько выше, но вершины знания открыты лишь настоящим философам. Мудрец, без сожаления оставив все чувственное, отдаст себя незаинтересованному созерцанию, соберет с помощью интуиции все чистые идеи, их позитивные и негативные соотношения, затем совершит восхождение от идеи к идее, пока не доберется до самой вершины. Путь восхождения к безусловному Платон называет диалектикой, искусством философствования.

Диалектику восходящую — от чувственного к идеальному — дополняет нисходящая диалектика — от высшей идеи через разделение к уточнению детальной картины иерархической структуры идеального мира. В диалогах последнего периода диайретический процесс обстоятельно проиллюстрирован. Мы видим, что новое значение слова "диалектика" является прямым следствием из второй навигации Платона.

Искусство как удаление от истины

Исследуя сущность, роль и ценность искусства, Платон ставит его в зависимость от истины. Неумение провести четкое различие между истиной и искусством ведет к негативной оценке всего подражательного. Искусство скрывает истину, это форма неистинного познания. Оно лжет, поэтому не улучшает человеческую природу, не воспитывает, а развращает, попустительствует иррациональным способностям, которые диаметрально противоположны разумным.

Поэт становится поэтом по наитию, а не благодаря умножению познаний. Создавая нечто, он приходит в исступление, не ведает, что творит, а значит, не может ни себе, ни другому объяснить суть сделанного. Поэтом становятся по милости Божьей, а не благодаря познаниям.

Искусство как мимезис в 10-й книге "Государства" названо подражанием чувственному. Образ идеи удален от истины настолько же, насколько копия далека от оригинала.