Западная война

Пётр Ильич покачал головой, проводя взглядом этих ребят с носилками. Скосился на тихо о чём-то болтающих двух девчонок в форме. И с винтовками в руках. Да-да. В армии были девчонки. Не очень много и на специфических ролях, но и это уже его раздражало. Хотя – чья бы корова мычала?

Наконец, дойдя до лазарета, он прошёл внутрь. Минул импровизированный кордон и вошёл в одну из палаток.

– Как ты? – с порога спросил он у Изабеллы, что лежала с мрачным видом на койке.

– Глупо.

– Но жива же.

– Надо было так напороться?

– Ты жива – и это главное, – с нажимом произнёс Пётр – и Изабелла, тяжело вздохнув, улыбнулась.

В конце Русско-Японской войны, опасаясь захвата этих сведений, японская сторона уничтожила всю свою документацию по агентуре в России. А вместе с тем и всех причастных. И чтобы не болтали, ну и за дело, так как объективных разведывательных сведений они не предоставили, втянув страну в самоубийственную войну. Поэтому дамоклов меч, что висел над головой Изабеллы, пропал. Однако она не отвернулась от Петра, не ушла от него, скрывшись в закате. Нет. Она осталась. Слишком сильным потрясением для неё оказались события тех дней. Да и парень смог произвести на неё впечатление.

Вот семья Изабеллы приняла Петра странно. Русский, да ещё и из крестьян. Как их дочь опустилась до такой низости? Особенно орал её отец, когда они пришли знакомиться. Но, получив в челюсть от Пети, заткнулся.

– Ещё раз повысите на мою жену голос, и я вам ноги переломаю, – прорычал он. – Медленно. Одну за другой. Каждую кость по очереди.

Отец осёкся, удивлённый реакцией парня, и только сейчас заметил две нашивки за ранение и боевые награды. Боевые: их могли вручать только за участие в настоящих делах, а не за тыловое сидение. А ведь он был представлен именно так – как «тыловая крыса».

– Извините, – пошевелив рукой челюсть, произнёс отец Изабеллы. И улыбнулся.

Тепла этот удар в их отношения не добавил, но, по крайней мере, его стали не то уважать, не то побаиваться. И при нём голоса не повышать. Особенно после того, как Пётр заявился на один из семейных вечеров со своим другом – известным российским поэтом – Александром Блоком и его очаровательной супругой. Той самой Норико, от которой и у мужа иной раз холодок по спине пробегал. Надо ли говорить, что после такого ужина Кузьмина в семье Изабеллы именовали не иначе как Пётр Ильич и посмотреть косо боялись, не то что выразить своё неуважение.

Эти две парочки познакомились случайно и совершенно дурацким образом. Под конец Русско-Японской войны. В одном из домов Кореи. Норико по какой-то причине знала часть условно-русской агентуры и, в частности, Изабеллу. Та ведь и японским языком владела, и в Японии бывала, будучи завербованной ещё до войны. В конце концов, красивая девушка европейской внешности в Японии на виду, такую не спрятать. Да и племянница известного генерала – тоже фигура видная.

Вот они и «раскорячились» в одном из особняков Кореи, наставив друг на друга свои пистолеты. Норико на Изабеллу. Пётр на Норико. Александр на Петра. А Изабелла на Александра. Общение получилось сложным. Но очень ярким и запоминающимся. И вот, год спустя, они вновь пересеклись. В этот раз уже в Летнем саду Санкт-Петербурга. Блок вернулся домой, а Пётр отправился к новому месту службы. Супруги же последовали за ними. Так и начали общаться, а потом и дружить. Семьями.

Изабелла же пристроилась в Имперскую контрразведку трудиться. Имея за плечами неплохой опыт собственной работы резидентом, довольно легко охотиться на своих бывших коллег. Да и авантюрный характер сказывался, из-за чего она проявляла чудеса изобретательности. Вот с войсками и выступила вперёд, чтобы быть поближе к мужу. Тут-то её и подстрелили. Пуля прошла ногу навылет, не задев ни кость, ни артерию. Повезло. Но на какое-то время она – капитан Имперской контрразведки! – была вынуждена вот так сидеть в лазарете и бездействовать.

– Стреляют… – тихо произнесла она, прислушиваясь. – Размеренно стреляют. На штурм ещё не пошли? Просто обрабатывают выявленные цели?

– Завтра с утра должны начать.

– Ты уж не лезь на рожон.

– Без тебя?

– Без меня, – вяло улыбнувшись, ответила супруга.

– Ты знаешь, у меня работа тихая. Под пулями бегать не нужно.

– У меня тоже, – кивнув на ногу, возразила она.

– Мне тут шепнули, что тот немец не зря в тебя стрелял. Ты там что-то интересное нашла.

– Что там может быть интересного? – отмахнулась Изабелла. – Просто перепуганный, загнанный в угол мышонок. Он стрелял, потому что боялся. Просто боялся. Он не выглядел грозным защитником.

– Я видел его труп. Обычный военный чиновник. Если этот человек осмелился стрелять, да ещё в женщину, значит, всё было совсем не просто.

– Пусть, – отмахнулась супруга с улыбкой. – Хочешь потешить моё самолюбие? Пожалуйста. Я не против. Ну же, рассказывай, что я там нашла? Королевские регалии Пруссии? Ничего ценнее, полагаю, в Кёнигсберге просто не было.

– Ты зря смеёшься.

– А, оставь, – махнула она небрежно рукой.