Западня

— Что ты здесь делаешь, Мадлен? Я был уверен, что ты жаришься на каком-нибудь пляже, намазавшись «Амбрэ Солэр». Я правильно произнес название?

Наконец она вздохнула.

— Забастовка авиадиспетчеров. Рейс перенесли на завтра.

— Ясно. А почему ты дуешься?

Она молча изучала его лицо, жадно вбирая взглядом очертания его рта, прямую линию носа, черные брови и ресницы и поразительно светлые волосы, резко контрастирующие с загорелой кожей.

— Пол!

— Да?

— Ты на мне женишься?

— Да, если ты этого хочешь.

Мадлен закрыла глаза. Может быть, ей померещилось?

— Когда?

— В свое время. Сейчас ты занята. Я тоже. Наша жизнь расписана чуть ли не по минутам.

— Но ты хочешь на мне жениться?

— Да, хочу. — Он опрокинул ее на подушки. — Так вот что не давало тебе покоя? Но почему? Разве ты предполагала другой ответ?

— Не знаю. С тобой нельзя быть ни в чем уверенной.

— Тебе станет легче, если я скажу, что никогда не любил никого так сильно, как тебя?

Она кивнула, а после того как он поцеловал ее, настолько успокоилась, что обратила внимание на пакет.

— Что это?

— Гранки. Хочешь посмотреть?

— Это и есть твоя книга? Можно почитать?

— Не сейчас: здесь полно опечаток. Вот исправлю, тогда пожалуйста.

Про себя он подумал: вряд ли даже тогда Мадлен одолеет его книгу.

* * *

Утром Пол отвез ее в аэропорт. Расставание вышло тягостным. Он не хотел, чтобы Мадлен уезжала, а она после ночи любви и небывалой нежности особенно ясно поняла: слава и богатство — ничто по сравнению со счастьем быть с Полом.

Дейдре с трудом удалось оттащить их друг от друга. Пол долго махал вслед, а Дейдра дивилась: почему он так сильно любит Мадлен, ведь между ними нет ничего общего? Наконец она не удержалась и задала прямой вопрос. Пол усмехнулся.

— Если бы я это знал, можно было бы сказать, что мне удалось решить загадку, над которой испокон веку бьются люди. Любовь слепа. Подбросить тебя до Лондона?

Не дождавшись ответа, он взглянул Дейдре в лицо и страшно удивился: обычно непроницаемое, оно выражало нестерпимую душевную муку. Впрочем, уже в следующее мгновение она полностью овладела собой.

— Не обращай внимания. Ты прав, страсть не признает доводов рассудка.

Когда они проезжали через Хаммерсмит, Пол спросил:

— Когда возвращается Шамира?

— Послезавтра.

— Каким рейсом? Может, я ее встречу. Хочется сделать Мадлен приятное.

Дейдра прикинула в уме.

— Если рейсы примерно совпадут по времени, может, прихватишь меня с собой?

— Ты куда-то летишь? Развлечься?

Что тут можно ответить?

— Я лечу к человеку, который даст мне самое большое счастье на свете — и, возможно, причинит самые горькие страдания.

* * *

Ни один мускул не дрогнул на лице Серджио, когда он, снова забравшись в постель, развернул газету, которую рано утром купил для Бронвен. Пока он выходил, она приготовила завтрак. Насытившись, они снова занялись любовью. Потом она уехала в свой пансион, а газету оставила. Он безмерно долго рассматривал старую фотографию Мадлен и Пола — и оторвался, только услышав телефонный звонок.

— Pronto[12].

— Серджио? Ты меня искал?

— Рабин, друг мой! Да, я звонил несколько дней назад. Где ты пропадал?

— Уезжал по делам.

— Мы ждали тебя.

— Извини, поздно получил сообщение. Как она?

— Просто великолепно. Еще несколько недель — и все будет готово. Жалко, что ты пропустил последнюю встречу. Но я разыскивал тебя по другому поводу. Ты знаешь о фильме?

— Конечно. Он у всех на слуху.

— В Нью-Йорке, но не в Италии. Во всяком случае, пока… К тебе приходили киношники?

— Да.

— Ты открыл им, что как-то связан со мной?

— Ты с ума сошел? С какой стати я стал бы об этом докладывать?

— Что же ты им ответил?

— Что слышал о тебе как о выдающемся художнике и посоветовал Гастингсам отправить Оливию изучать живопись под твоим руководством.

— Ты уверен, что это все?

— Конечно. Почему ты спрашиваешь?

— Потому что эта соплячка дала мне повод заподозрить, будто она знает больше чем положено.

— Та мышь, которая сопровождала дамочку из Уэльса?

— Ее зовут Мэриан Дикон. Я не уверен на сто процентов, но мне кажется, будто она знает о нашей связи.

— Откуда?

— Это твоя забота, друг мой. Мое дело — предупредить, чтобы ты был осторожен. И еще: я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось.

— Но если она знает или хотя бы подозревает, bottega может полететь ко всем чертям, прежде чем…

— Она — двоюродная сестра Мадлен Дикон.

Его собеседник ахнул и только после продолжительной паузы снова заговорил:

— Но когда ты… когда мы заполучим Мадлен, малютка Мэриан может стать исключительно опасной.

— Не обязательно. Они в ссоре.

— Как правило, семейные ссоры быстро кончаются.

— Будем надеяться на исключение. Короче, Мэриан Дикон — моя головная боль, и я сам о ней позабочусь. Понятно?

— Серджио, нужно от нее избавиться.

— Нет. Если она что-то знает, значит, кто-то рассказал. В случае ее исчезновения этот человек догадается, откуда ноги растут. Западня захлопнется — и в ней окажутся Оливия и Мэриан, а мне нужны Оливия и Мадлен. Ты следишь за ходом моей мысли?

— Конечно. Хочешь, я посажу кого-нибудь Мэриан на хвост?