Западня

— Делай то, что считаешь нужным, но чтобы ни один волос не упал с ее головы. Она нам еще пригодится.

— В каком качестве?

Серджио усмехнулся.

— В свое время узнаешь. А теперь addio[13], друг мой, мне пора в bottega. Сегодня нас будет только двое: Оливия и я.

Примерно полчаса спустя Серджио вышел из дому и сел в свой автомобиль. Сворачивая с Виа дель Барди на Понте алле Граци, он не заметил, что за ним следует маленький голубой «сеат».

Дейдра обеими руками вцепилась в рулевое колесо; глаза напряженно смотрели на едущий впереди черный автомобиль. Вот уже много лет она боролась с искушением, но сейчас ей было необходимо знать. Днем ранее, пока Серджио был в Академии, она обыскала его квартиру, а найдя то, что нашла, вернулась в свой пансион и весь вечер старалась убедить себя, что в этом нет ничего особенного. Нужно сесть в самолет и забыть о случившемся. Но она слишком далеко зашла и хотя бы затем, чтобы сохранить здравый рассудок, должна пройти весь путь до конца и либо подтвердить, либо опровергнуть ужасные подозрения. Ее чувства к Серджио не пострадают — просто она выяснит, куда он ездит. А ездил он в собственном автомобиле только в bottega.

Она последовала за ним, соблюдая дистанцию, до окраины Флоренции, выехала на шоссе и помчалась в направлении Лукки. Внутри у нее все кричало, умоляло остановиться или свернуть на любую другую дорогу — только не на ту, что ведет к Паэзетто ди Питторе. Но спустя полтора часа, миновав Лукку, автомобиль Серджио начал карабкаться вверх по горной дороге, ведущей в деревню, где Оливия провела ночь перед своим исчезновением. Дейдра знала: дорога не имеет ответвлений и неизбежно приведет в Питторе. Сердце сжалось от невыносимой тоски, любви и ужаса. Она развернулась и поехала обратно.

Глава 19

— Как же ты меня напугала! — с ухмылкой произнес Мэтью, передавая Мэриан стакан с минеральной водой и садясь рядом с ней на диван. — Если бы тебя не оказалось рядом, одному Богу известно, что бы я натворил. Позвонил бы в ФБР — это точно. К счастью, все обошлось, если не считать небольшого недоразумения со Стефани.

Мэриан устыдилась. Она не хотела пугать Мэтью, вообще не собиралась звонить — просто ей захотелось услышать его голос. Вот и позвонила — якобы затем, чтобы сообщить ему, что Бронвен провела ночь с Серджио Рамбальди. Не опасно ли это?

— Кстати, — ответил он вопросом на вопрос, — Бронвен знает, что ты просветила меня насчет ее сердечных дел?

— Нет. И не говори ей, пожалуйста, иначе она перестанет мне доверять.

Мэтью в шутку отсалютовал ей наполненным бокалом.

— Могила.

Они сидели в баре клуба «Граучо». После шести сюда потянулась обычная публика: журналисты и издательские работники. Мэриан смотрела на оживленные лица, прислушивалась к звучавшим со всех сторон — «дорогая», «бесценная» и «чудненько!» и вспоминала Хейзел, их директора по производству. Вот кто чувствовал бы себя здесь как рыба в воде!

Мэтью словно прочитал ее мысли:

— Ты поладила с Хейзел?

— Более или менее. В наше отсутствие она перевернула приемную вверх дном — я ничего не могу найти. Потом она подсадила к нам свою личную секретаршу, а тут еще Вуди с его хозяйством — мы теперь словно сельди в бочке. Но это неважно: ведь до отъезда в Нью-Йорк осталось несколько недель. В компании веселее — пусть даже Хейзел постоянно высмеивает мою прическу, отсутствие стиля и все прочее.

— Скажи, чтобы на себя посмотрела. По-моему, ты — привлекательная женщина. И вовсе не обязательно украшать себя как рождественскую елку.

— Ну раз ты одобряешь, можно не волноваться, — пошутила Мэриан, тая от блаженства.

— Хватит о старушке Хейз. Я хочу поговорить с вами об Арте Дугласе, юная леди.

— Не смей называть меня «юная леди», а то я чувствую себя детсадовкой. И потом, мне нечего добавить к тому, что рассказала Грейс.

— Ни в коем случае не предпринимай ничего в одиночку. Если Дуглас нашел тебя в Лондоне, найдут и другие. Неужели тебе не страшно?

— Сейчас — нет. С тобой, Мэтью, я чувствую себя в безопасности.

— Смотри, не ляпни при Стефани. В общем, страшно тебе или нет, мы не имеем права рисковать. Я договорился с Бронвен — до отъезда в Нью-Йорк она поживет с тобой в квартире Стефани. Сослался на то, что тебе одиноко. А ей безразлично, где жить: с тобой или в квартире мужа, когда его нет в городе.

— Я ей и так надоела. Мы две недели не разлучались ни днем, ни ночью.

— Не стоит себя недооценивать. Бронвен даже обрадовалась. Она переберется в выходные, пока ты будешь у матери.

Мэриан посмотрела на часы. Времени до отхода поезда еще достаточно.

— Я прочел написанные тобой эпизоды, они выше всяческих похвал. Мэриан, у тебя талант, и ты не должна зарывать его в землю. Кажется, у Стефани есть кое-какие соображения на этот счет.

— Мэтью, — тихо произнесла она, — как ты думаешь, Оливия жива?

— Не знаю. Временами мне кажется — да, а временами — нет. А как по-твоему?

— По-моему, жива.

— Из-за тех криков?..

— Нет. Теперь я уверена, что мне померещилось.

— Тогда почему ты так считаешь?

— Ну… труп так и не нашли…