Западноевропейская поэзия XX века

О страшный, удивительный запах умирающей плоти,
от которого листья в саду
желтеют и падают, словно настала осень…
Этот запах, откуда он?
Из дома, где живет господин Эдмон,
глава семьи,
глава канцелярии,
сегодня день стирки,
это запах семьи,
и глава семьи,
глава канцелярии
вокруг семейного ходит корыта
и фразой любимой, фразой избитой
сотрясает воздух опять и опять:
«Грязное белье надо дома стирать!»
Все семейство столпилось вокруг корыта,
содрогаясь от ужаса и стыда,
семейство кудахчет, семейство стирает,
и снова трет, и снова стирает,
и на пол стекает,
стекает вода.
Котенок, который все это слышит,
хотел бы сбежать отсюда на крышу,
потому что котенка от стирки тошнит,
тошнит от этой возни у корыта,
но как сбежать, если окна закрыты,
и дверь закрыта,
и ключ торчит?
……………………………..
Вдруг раздаются рыданья и стоны,
и лапками уши зверек затыкает,
потому что котенку
жалко девчонку,
это она кричит и рыдает,
это она, хозяйская дочка,
причина гнева,
причина волнений,
она в корыте, и щеткой колючей
папаша дочь свою трет в исступленье.
На ней пятно,
на хозяйской дочке,
и вот принялась вся семья стирать
хозяйскую дочь, которая кровью исходит,
кричит, но не хочет,
не хочет
чье-то
имя
назвать.
Глава семейства рычит, как зверь:
«Язык за зубами держите теперь!»
Одно лишь ясно дочкиной маме:
«Пусть все останется между нами».
Кричат сыновья, и кузины, и тетки,
кричит попугай, на жердочке сидя,
и крики бушуют и жгут, как пламя:
«Пусть все останется между нами».
О честь семьи,
честь отца и сына,
честь попугая Святого Духа!
Беременна дочь,
отличилась девчонка,
но кто же,
кто же отец ребенка?
Во имя отца и во имя сына,
во имя попугая Святого Духа,
пусть все останется между нами!
Уселась на край корыта старуха
и смотрит на внучку злыми глазами,
сплетая венок из мертвых цветов
тому, кто на свет появиться готов,
чтоб опозорить семейное знамя.
Как виноград выжимают в давильне,
так в этой давильне семейной чести,
сбросив ботинки, топчут ногами,
порознь топчут девчонку и вместе.
…………………………………
Но вот на часах половина второго,
и наступает затишье снова.
Глава семьи,
глава канцелярии
на голову надевает
головной убор,
и, выйдя на главную улицу города,
шагает, смотря на прохожих в упор,
шагает по направлению к своей канцелярии,
и когда он переступает ее порог,
то воздух канцелярии оглашают приветы:
начальник с подчиненными совсем не строг.
Начищены до блеска его штиблеты,
и выпачканы кровью
ног.

ГОЛОДНОЕ УТРО Перевод М. Кудинова