Западнорусская Атлантида. Белоруссия на картах Русской цивилизации

Сепаратизмы, аналогичные белорусскому и украинскому, зарождаются уже и внутри России.

Особенно показательны в этом отношении попытки сконструировать миф Новгородской Руси как якобы европейской альтернативы «Московской Орде».

Впрочем, русский мир имеет богатый опыт по выходу из такого рода кризисов. Хочется верить, что так будет и впредь. Главнейшей задачей на этом пути является избавление от западнического комплекса неполноценности, который постоянно подтачивает наши силы и веру в себя.

ГЛАВА 4. РАСПАДАЛАСЬ ЛИ ДРЕВНЕРУССКАЯ НАРОДНОСТЬ?

Идея глубинной этнической общности тех, кого сегодня принято называть русскими, белорусами и украинцами, основана на представлении об их общем этническом предке — древнерусской народности. В соответствии с господствующим с советских времен взглядом, эта народность в позднее Средневековье разделилась на три этноса, давших начало современным русским, белорусам и украинцам.

В рамках белорусского и украинского национализма концепция древнерусской народности подвергается критике и отрицанию — в противовес этому утверждается изначальная этническая обособленность предков современных белорусов и украинцев от русских. Напротив, в рамках общерусской концепции утверждается, что русская народность, сформировавшаяся во времена Киевской Руси, никогда не распадалась, и попытки этнонационального обособления белорусов и украинцев носят искусственный и злонамеренный характер.

Отрицание белорусскими и украинскими националистами древнерусской народности носит сугубо идеологический характер и легко опровергается историческими источниками, которые подробно задокументировали процесс этногенеза на землях Древней Руси.

Складывание народности на этих землях носило вполне классический характер: интеграция славянских племен (с включениями балтских, финно-угорских и иных групп), замещение племенных наименований единым этнонимом, складывание общего письменного языкового стандарта и городской культуры.

Причины, запустившие консолидацию племен в единую народность, также достаточно очевидны. Развитие торговли между Скандинавией и Византией (путь «Из варяг в греки») способствовало оживлению хозяйственной активности в ареале расселения славянских племен, а также складыванию властной организации, взявшей под контроль важную торговую артерию и прилежащие территории.

Важным фактором древнерусского этногенеза также стало религиозное своеобразие. Христианство восточного обряда практически сразу поставило культурный барьер между формирующейся Русью и латинским миром. В то же время, православие пришло на Русь в адаптированной для славян «кирилло-мефодиевской» версии, что способствовало поддержанию культурной дистанции с «материнской» византийской цивилизацией.

Таким образом, процессы внутренней интеграции в сочетании с четко очерченными внешними барьерами определили пространство русского этногенеза и сам культурный облик русской народности, изначальный ареал формирования которой занимал территории, ныне входящие в состав современных Белоруссии, Украины и России.

Так что факт существования древнерусской народности не вызывает сомнения. А вот происходил ли ее последующий распад?

Как и большинство аграрных этносов, древнерусская народность была достаточно рыхлой. Мы можем судить о ней только по дошедшим до нас артефактам письменной культуры, то есть культуры городов и аристократии, и очень мало знаем о степени диалектных и этнических различий на уровне крестьянских масс. Однако, как уже не раз говорилось, именно культура, язык и самосознание «верхних» слоев аграрных народностей обеспечивало их внутреннюю связность. Поэтому, говоря о проблеме распада древнерусской народности, мы говорим о распаде культуры и самосознания прежде всего ее элитных групп.