Западный ветер (СИ)

  - Эа-форма? Это то, что получается при эа-мутации? - спросил он, припоминая рассказы Халана. Гедимин кивнул и снова покосился на зияющий вход в пещеру.

  - Это сармат. Надеюсь, его уничтожат быстро. Знать бы заранее - защитил бы уши...

  Из пещеры не доносилось ни звука. То, что когда-то было сарматом, утекло в трещины камней и лежало теперь под землёй, зализывая раны. Гедимин торопил Речника - до ночи он хотел выбраться из лабиринта Чинчикоцоу.

Глава 14. Ойя

  Солнце палило нещадно, приближаясь к зениту. Всё небо представлялось Речнику раскалённым белым диском. Он прикрыл ладонью глаза и окинул взглядом окрестности. Со священного холма было далеко видно, и увиденное вселило в Речника надежду. Там за соломенными ограждениями пестрели небольшие поля, рощицы краснолиста и одинокие Деревья Ифи, а поблизости виднелись невысокие холмики - местные жители домов не строили, а прятались от жары в землянках. Полуденный зной загнал всех в укрытия, только запоздалый небесный корабль летел низко над полями, торопливо взмахивая широченными оперёнными крыльями. А за полями, там, куда летела длиннокрылая хиндикса, поднимались земляные валы и невысокие сторожевые башни.

  - Город! Человеческий город! Там люди! - радостно закричал Фрисс. "И человеческая еда!" - хотелось ему добавить, но сармат наверняка обиделся бы. Фрисс ел одну Би-плазму с тех пор, как пришёл на станцию "Рута", и она в него уже не лезла. И почему его предки не придумали для сарматов такую искусственную пищу, которую могли бы есть сами?!

  У подножия холма громко и выразительно хмыкнули.

  - Фриссгейн, ты спускаться собираешься?

  - Уже иду! - крикнул Фрисс в ответ и полез вниз по сплетённым меж собой корням, держась за выступы камней. Белое кружевное дерево когда-то проросло на этом холме, а потом опутало его корнями и спустило их к подножию. Оно и сейчас возносилось к облакам, свивая ствол в спираль и широко раскинув безлистные ветви. В его тончайшей призрачной тени покачивались на ветках сотни подвесок - перья, бусы, меховые хвосты, тростниковые трубки и раскрашенные погремушки из яичных скорлупок. Там же висела теперь и ракушка, оставленная Речником в дар богам Аркасии.

  - Мы уже у стен Ойи! - сказал Речник, сползая по корням на землю.

  - Значит, к ночи доберёмся, - вздохнул сармат, поднимаясь с каменной плиты. - Держи, теперь не развалится.

  Фрисс благодарно кивнул, прикрепляя к плащу починенную застёжку. Теперь она выглядела более чем странно - как все сарматские украшения - и отдалённо напоминала знак "Энергии Атома", который Речник видел в Старом Городе. Он накинул плащ и окинул себя придирчивым взглядом. Начищенные до блеска пластины брони сверкали на солнце, как и мечи, и серебристый бластер. Фрисс надел и шлем, но, поколебавшись, снял его и до поры спрятал в сумку.

  - Сгоришь заживо, знорк, - недовольно посмотрел на него Гедимин. - Зачем защиту снял?

  - Чтобы за сармата не принимали, - мирно ответил Фрисс. - А то уже на станции полукровкой называют, скоро предложат чинить альнкиты. А какой из меня сармат?!

  Они шли по натоптанной тропе, а вскоре под ноги им легла широкая дорога, покрытая смесью глины и соломы, твёрдой, как камень. Пучки спутанной гезы больше не мешали идти, но всё равно путь давался нелегко. До сих пор невидимый обруч сжимал голову Речника, и до сих пор мрачен был Гедимин - броня не спасла его от звуковой атаки, он скрывал боль, но Фрисс видел, что с сарматом неладно.

  На обитаемые земли путники вышли, как только поднялись из оврагов Чинчикоцоу - сразу же попрятались нахальные ящерицы, исчезли птичьи гнёзда, зато появились высокие столбы-побеги Ицны, утыканные лотками для сбора сока. Вдоль пересыхающих ручьёв протянулись посадки молодых Деревьев Ифи, окружённые тесным частоколом и опутанные верёвками. А за священным кружевным деревом начинались посевы - каждый ручеёк окружён был отдельным полем, где-то зеленела молодая сарка - низкорослый злак с огромным колосом, где-то сплетались гнутые стебли Минксы, где-то протянулись гряды тёмнолистной фарьи, пока ещё не увешанной стручками. Дождей давно не было, земля трескалась от жары, и Фрисс с сожалением смотрел, как высыхают последние родники. Он наколдовал несколько облаков влаги, но подозревал, что они ничему не помогут.

  - Часто здесь такая сушь? - тихо спросил он у Гедимина.

  - Всегда, насколько знаю, - равнодушно ответил тот, и это немного успокоило Речника - если жители до сих пор не вымерли, значит, урожай созревает даже в засуху...

  Путники миновали первый земляной вал, рассечённый на части тропами. Никто не окликнул их с невысоких башен, но Фрисс почувствовал на себе цепкие взгляды. За валом снова потянулись поля и огороды, и Речник даже увидел жителя - тот выбирался из подземного укрытия и косился на солнце из-под широкополой шляпы. Кроме шляпы, на нём была только набедренная повязка - зато длинная, до колен. Фрисс ему позавидовал - он в своей броне задыхался.