Запах грядущей войны

Но услышать вразумительный ответ ни я, ни Пирогов так и не смогли. Новый страшный взрыв громыхнул совсем рядом, выбил стекла вместе с рамами, шмякнул Пелагею об стенку, отшвырнул Пирогова, меня оглоушил, но не задел. Смотрю с забитыми ватой ушами на разрушенную комнату, а в ней все как будто застыло. Как будто кто-то большой и всесильный нажал на пульте бытия кнопку «Пауза». Изодранная осколками, растрепанная балтийским ветром штора буквально повисла в воздухе шматком. Какой-то полуметр до пола оставалось преодолеть падающей люстре. Застыла пыль, и словно сам воздух сделался вязким и липким. Но я-то двигать головой могу.

Тут в дверном проеме показался человеческий силуэт. Молодой мужчина среднего роста, худощавый, брови выцвели, лицо загорелое малоподвижное, одет в серый пиджак с галстуком, брюки того же фасона, штиблеты. Он бесцеремонно, с будничным видом подхватил валявшийся на полу уцелевший стул, пододвинул его к моему креслу, сел и жестом попросил меня ничего не говорить, начав беседу сам:

– Вот смотрю я на вас, Михаил Иванович, и понимаю, что слишком вы доверчивый. Слишком долго позволяете вы держать себя в совершеннейшем неведении.

– Ну, так, может быть, просветите меня, господин…

– Мое имя ничего вам ровным счетом не скажет. Я… хранитель времени. Да. Так, пожалуй, будет правильней.

И здесь я нахожусь по причине прямого выполнения своих обязанностей и долга. Вся загвоздка в том, что вплоть до этого момента вами постоянно манипулировали в своих целях самые разные нарушители. Сначала Садовский внушил надежду. Затем Штерн обхитрил, втюхав вам откровенную дезу. После и вовсе Петров свою песню спел.

Вот вы воюете, течение истории меняете, Севастополь отстоять помогли, царевича Александра спасли от гибели, а возвращения домой в родной двадцать первый век все нет и нет. Не задумываетесь, почему?

– Задумывался.

– Мало задумывались, – на лице незнакомца отразился укор. – Меж тем, рьяно играя в хроношахматы, и дедушка, и внук не понимают, что своими действиями они не просто раскачивают петлю времени, они ее затягивают на шее самого мироздания. И когда петля затянется полностью, ничего уже не будет. Совсем ничего.

– А вы, значит, оберегаете стабильность?!

– Именно.

– Тогда почему не вмешиваетесь?! Почему гибнут люди, города, страны, континенты, планеты, миры, целые реальности…

– Стоп, стоп, стоп. Вопросов много, но ответ один: все в ваших руках. Я не стану рассказывать вам о том, почему товарищ Петров после спасения Александра попросту забыл о вас, оставил тут. Скажу другое. Решить главную задачу и вернуться к себе домой способны лишь вы. И только от вас зависит теперь буквально ВСЕ.

– Звучит как фанфары.

– Можно и так сказать. Однако я хоть и хранитель времени, тратить лишние минуты на болтовню не привык. Поступим так: я покажу вам ИСТИНУ. Покажу то, чего вы не знали. А дальше решайте сами, как поступить: добровольно смотреть на летящее в тартарары мироздание либо спасти его и себя…

Хранитель (назову его так) поднял один из крупных осколков стекла и вплотную поднес его к моим глазам. Взор моментально заволок туман, и я увидел ту самую комнату, а заодно и хронопетлю, где навечно застряли Штерн и Петров. Они и теперь были там, о чем-то споря возле здоровенного металлического шара, словно еж утыканного стержнями-антеннами и опутанного проводами. Впервые вижу «Сферу» и слышу приглушенные голоса дедушки и внука:

– …Ты пойми, Саша, нам с тобой от расправы не уйти. Тебе – наверняка, мне – тем более. Но даже если обойдется и минует нас арест, то убрать все ЭТО в тыл мы попросту не сможем. Прибор хрупкий, требует постоянного тока, притом строго без отклонения. Чуть что не так, вся работа коту под хвост.

– Тогда взорвать все к чертям собачьим, чтоб фашисту не досталось. Чертежи же у тебя есть? Есть. Так чего ждем? В Томске уже лаборатория оборудована, а мы тут до сих пор сидим.

– Больно скорый ты, Саша. Да будет тебе известно, что чертежи у меня принудительно конфисковал товарищ Садовский…

– Егор Игнатьевич?

– Он самый.

– Странно… Мне он ничего не сказал.

– На то он и твой начальник, чтобы тебя не спрашивать…

Долго говорим, Саша. Долго. Но есть у меня идейка. Вот что я тебе предлагаю; если к «Сфере» напряжения добавить, то сможем мы не только наблюдать, но и путешествовать.

– Машина времени?

– Именно, внук мой дорогой, именно. И пусть сработать она сможет лишь раз, что нам прямо сейчас мешает вернуться на годик назад и предупредить все наши промахи?..