Запах октября. Сборник рассказов к 100-летию Рэя Брэдбери

Ниоткуда выскочила машина, потерявшая управление. Словно в замедленной съёмке Морган увидел, как Дженни оглянулась, как кричит за лобовым стеклом водитель. Как он сам изо всех сил кидается вперёд.

Морган не ощутил, что оттолкнул тело. Всё, что он почувствовал, – это сильнейший удар о мостовую. Сверху посыпалось стекло. Теряя сознание, Морган ещё успел увидеть, как над ним склонилась Дженни.

А в глазах у неё…

***

– Морган, Морган! Вызовите скорую!

Кто-то отчаянно зовёт кого-то по имени.

– Морган, ты не мог умереть!..

Интересно, кто это – Морган? Какой-то Морган…

– Пожалуйста, очнись!

Веки начинают подниматься. Над ним – два лица. Одно – зарёванное, другое – бледное, с острым подбородком. Оба знакомые.

– Господи, ты жив!..

«И ты жива», – подумал Морган, глядя на Дженни. И медленно-медленно перевёл взгляд на Смерть за её плечом.

Та поймала его взгляд и… ухмыльнулась.

«Ладно, рыцарь. Живи со своей принцессой. Не трону пока», – холодно прозвучало в голове.

Морган дёрнулся, моргнул – и Смерть исчезла. Рядом завыли сирены скорой помощи.

– Морган… – всхлипнула Дженни, обнимая его. И Морган ответил на объятье.

«Я больше тебя не отпущу».

Неважно, сколько им отмерила судьба. Неважно, сколько их ждёт трудностей… Когда придёт время – они встретят Смерть вместе.

И Морган смело посмотрит в её глаза.

Ночь мести

Фиби всегда боялась темноты. Она вовсе не хотела тащиться ночью на то кладбище и участвовать в сомнительных кровавых ритуалах.

Но ещё больше не хотела подвести Глорию.

– Почти пришли, – шепнула она, обернувшись, и Фиби сильнее сжала в руке фонарик. Луч его метнулся по глазам мраморного ангела и, словно испугавшись, перепрыгнул на замшелое надгробье. Где-то над головой пискнуло – пронеслась летучая мышь; дунул студёный ветер, пытаясь сорвать капюшон.

Фиби поёжилась. Ей бы сидеть сейчас дома, со стаканом горячего шоколада. Читать при ночнике новую книжку да смотреть, как, расползаясь, тают в стакане маршмэллоу… А не вот это вот всё.

Но это же Глория! Как её можно бросить?

«Вот именно. Как можно?» – в очередной раз подумала Фиби, вспоминая, как выла на полу Глория, преданная Максом Броуди. Та самая Глория, которая всегда сияла июльским солнцем и толкала её на всяческие авантюры, любимая кузина, что была бесшабашней Пеппи Длинныйчулок…

С Максом они встречались полгода, и Глория, похорошевшая до неприличия, считала, что это, наконец-то, Любовь.

Да только Макс, очевидно, думал иначе, раз успел зажать у шкафчиков ту новенькую чирлидершу.

Увидев их вместе, Глория, конечно, закатила скандал – такой, что в школе чуть окна не выбило, – а потом прибежала плакаться к кузине. Там-то, в чужом доме, у неё и созрел новый авантюрный план…

– Здесь! – ликующе прошептала Глория.

Её фонарик высветил надгробье и фигуру печальной женщины. На какое-то мгновение Фиби перестала дышать: слишком уж реалистична поза сидящей и мраморные складки платья. Слишком похожа на оригинал, виденный по старым фото.

«Она мёртвая. Успокойся, – сказала себе Фиби и, нервно хихикнув, повторила: – Успокойся. Вы всего лишь хотите вызвать её дух».

Всего лишь.

Фонарик вдруг мигнул, а за спиной что-то хрустнуло. Подпрыгнув, Фиби обернулась…

…Никого. Только ночь. Кладбище. Она и Глория, что, опустившись у старой могилы на колени, достаёт из рюкзака потёртую книгу, чашу и костяной нож.

– Иди сюда! Чего застыла?

Едва не споткнувшись, Фиби подошла и тоже присела. Свет от фонариков стал ощутимо бледнее; темнота густела, словно чуя то, что совсем скоро сможет заявить свои права: обступить, обнять, укутать их полностью, точно громадный паук, паучиха Шелоб в два кокона.

«Августа Шелли», – прочитала Фиби на надгробье. Когда-то, давным-давно, Августа была первой красавицей их города – женой мэра, блиставшей на всех вечеринках. У неё были голубые глаза, пшенично-золотые волосы и, конечно же, голливудская улыбка.

Говорят, когда в их особняк приехала полиция, эта знаменитая улыбка осталась на её губах. Даже когда из дома вынесли труп неверного мужа, чьё горло было перерезано от уха до уха, даже когда Августа отправилась в психушку – она не переставала улыбаться.

Глория тоже улыбалась, когда говорила, что отомстит Максу.

«Но ты же не хочешь…» – неуверенно начала тогда Фиби.

«Убить его, как Августа? Нет, Фибс, конечно, нет! – расхохоталась Глория. – Я хочу вызвать её дух, чтоб он как следует напугал засранца. Пускай поседеет в шестнадцать!»

Глория имела весьма широкий круг общения. Фиби не знала, кто из её друзей притащил книгу, полную странных знаков и заклинаний, и объяснил ей, что делать, чтобы вызвать дух. Больше всего это напоминало некий розыгрыш, хэллоуинское баловство. Ведь если хорошенько подумать – призраков не существует, это всё байки.

«Схожу с ней, составлю компанию, – думала Фиби, борясь со страхом ночи. – Конечно, ничего у нас не получится. Но, может, Глория, наконец, успокоится и перестанет страдать…»

– Дай сюда руку!