Запах октября. Сборник рассказов к 100-летию Рэя Брэдбери

Да, сейчас, когда Пегги-Лу начала нетвёрдо ходить, развлечения вернулись. Но теперь их было четверо, да и внимания Чарли полагалось куда меньше. «Ты – старший, ты должен дружить с сестрёнкой. Защищать её! – твердили мама и папа. – Мы любим вас обоих, одинаково!»

Но Чарли не верил. Чарли дулся и страдал, вымещая злость в школе. Когда-то приличный мальчик, он спелся с командой хулиганов, в душе надеясь, что это поможет привлечь к нему внимание. Однако ни вызовы родителей к директору, ни ссоры дома не могли вернуть то ощущение безграничной любви, что когда-то кутала его тёплым пледом.

Так Чарли и решил сбежать. Собрать рюкзак с едой и по-тихому слинять из дома, пока никто не видит. Пересидеть два дня в знакомой заброшке – и пускай его ищут с собаками. «Тогда они поймут, осознают!..» – думал Чарли.

Но мерзкий, подленький голос разума где-то в мозгу твердил, что это ребячество. Что всё это бесполезно, и будет только хуже: родители ещё больше полюбят противную Пегги, она-то их никак не огорчала! Да и торчать в заброшке, если подумать – та ещё идейка. Конечно, можно перекантоваться у друзей – но там его быстро найдут.

– Всё из-за Пегги! – в сердцах воскликнул Чарли. – Ну зачем она родилась?!

Шорох за спиной. Смешок.

– Добрый день, мистер Чарли, – пропел кто-то, и Чарли вихрем обернулся.

За ним, прислонившись к пока не включенному фонарю, стояла высокая худая женщина: чёрные перчатки, чёрное платье… И шёлковый цилиндр на длинных, седых волосах.

– Откуда вы… – удивлённо начал Чарли.

– Леди Тень много чего знает, – отвечая на невысказанный вопрос, произнесла женщина. Рот её – тонкий, будто щель, – растянулся шире, и обильные морщины чуть разгладились.

Чарли учили не разговаривать с незнакомцами. Тем более, в одиночку, на пустой улице. Но сейчас, здесь, не было никого, чтобы ему это напомнить.

– Например, я знаю, что ты не любишь сестрёнку. И хочешь, чтобы она пропала. Правда, мистер Чарли?

Чарли оцепенел.

– А ещё знаю, – непринуждённо продолжила Леди Тень, – что завтра в город приедет Карнавал.

В руках, затянутых в перчатки, внезапно появился пергамент, и Чарли увидел яркую чернильную надпись: «Всем, всем, всем! Леди Тень приглашает на осенний Карнавал! Только три дня! Под холмом у города…» Чарли моргнул: надпись вдруг расплылась, превращаясь в рисунок: бородатые женщины, лилипуты и силачи с гирями в зубах… И они…

…Двигались.

– Приходи, мистер Чарли. Я буду ждать тебя, – услышал Чарли, а когда очнулся – Леди Тени уже не было рядом. Афиша, став совершенно обычной, оказалась прилеплена на столбе фонаря. На соседнем – такая же. И на следующем. И дальше.

«Показалось? Она ведь не могла читать мои мысли?..»

Чарли постоял, разглядывая афишу. Порыв холодного ветра заставил его поёжиться, вспомнить об уютном кресле у книжного шкафа и телике во всю стену. Чарли подумал ещё, вздохнул – и, ссутулившись, побрёл домой.

***

В школе только и говорили о Карнавале. Ещё позавчера, накануне открытия, по городу прошла мрачноватая процессия во главе с той самой Леди Тенью: тонкорукие гиганты с выбеленными лицами, мартышки в чёрных юбочках, плясуньи в кружевных масках…

– Карнавал! Только три дня! Приглашаем всех! – кричали они на разные голоса.

Чарли, видевший всё из окна, конечно же вспомнил странный разговор.

«А вдруг, это была правда?»

Леди могла читать мысли. Леди знала, чего он хочет…

Чарли насупился, опять вспомнив Пегги-Лу. Пользуясь тем, что он забыл закрыть комнату, несносная девчонка добралась до его коллекции фигурок героев «Марвел» и изрисовала всех фломастерами. Особенно досталось Росомахе.

«Блатик, блатик!» – завопила Пегги-Лу, увидев, как брат вошёл в дом, и понеслась обниматься.

Но вопль Чарли, узревшего, во что превратилась его коллекция, был сильнее.

«Мама, накажи её!..»

«Чарли, детка, она маленькая, она не понимает…»

Кипя от гнева, Чарли хлопнул дверь так сильно, что дом, казалось, сотрясся до самого фундамента.

Гнев его немножко поутих, когда родители согласились сходить на знаменитый Карнавал. Им тоже было интересно. Но, конечно же, без Пегги-Лу и там не обошлось. «Если идти – то всем вместе. Мы же семья?» – сказал папа. И никакие аргументы Чарли – она ещё мала, она испугается, сходим втроём – не помогли.

…Однако как следует развлечься не удалось. Почти сразу же, зайдя на Карнавал, они купили полумаски и пошли смотреть на жонглёров. Их было двое (невзрачные балахоны, чёрные маски на лицах – непонятно, мужчина там или женщина), но в прорезях для глаз танцевало настоящее пламя. Пацаны, что сгрудились в толпе, восхищались спецэффектами. Но вот один из жонглёров стал подбрасывать факелы. Искры полетели в ночное небо – и вдруг стали образовывать фигуры и слова. Вот феникс, вот младенец, вот череп…

Пегги-Лу всхлипнула и заревела.

– Мне стлашна-а-а-а!

Она зарыдала ещё сильней, когда один жонглёр посмотрел прямо на неё. На секунду – какую-то совершенно дикую секунду! – Чарли показалось, что в прорезях для глаз вспыхнуло серо-чёрное – и жонглёры исчезли. Хоп – и нету.

Зрители шумно зааплодировали.

– Я хочу домой! – завопила Пегги-Лу. На неё стали оглядываться.