Запах золота

Я расплатился с шофером и вытащил из багажника свой чемодан. Держа его в руке, я чувствовал себя крайне неловко, ибо не знал, когда закончится моя работа – через час или через месяц.

– Я отнесу ваши вещи в кладовую, – сказала экономка. – Думаю, они вам не потребуются.

Мы пересекли блистающую хромом и фарфором кухню, затем зал, холодный и чем-то напоминающий монастырь, и, наконец, вошли в лифт, который поднял нас на второй этаж.

– Сплошные современные удобства, – заметил я.

– Пришлось постараться, когда миссис Сэмпсон повредила ноги. Это стоило семь с половиной тысяч долларов.

Если своим высказыванием она хотела заставить меня замолчать, то достигла своей цели полностью. Она постучала в дверь, расположенную в холле напротив лифта. Никто не ответил. Она постучала снова и сама открыла дверь в светлую комнату, слишком пустую и высокую, чтобы в ней обитала женщина.

Над массивной кроватью висела картина, изображавшая часы, карту и дамскую шляпу, брошенную на туалетный столик. Время, пространство и секс. Манера письма походила на Кониоши.

Постель была смята.

– Миссис Сэмпсон! – окликнула экономка.

– Я загораю. Что вам нужно? – холодно ответил женский голос.

– Приехал мистер Арчер, вы ему посылали телеграмму.

– Попросите его войти и принесите мне еще кофе.

– Ступайте на балкон, – сказала мне экономка и удалилась.

Я подчинился. Миссис Сэмпсон взглянула на меня поверх книги. Она полулежала в шезлонге, спиной к утреннему солнцу, прикрываясь полотенцем. Позади нее стояло инвалидное кресло на колесах, но сама женщина не была похожа на инвалида, худая и загорелая до такой степени, что ее тело казалось каменным. Выцветшие на солнце волосы прикрывали небольшую голову кудрявой плотной шапкой, точно взбитый крем. Ее возраст было так же трудно определить, как и возраст фигуры, вырезанной из красного дерева.

Положив книгу на живот, она протянула мне руку.

– Я наслышана о вас. Когда Милисента Дрю порвала с Клайдом, вы, по ее утверждению, ей очень помогли. Правда, чем именно, она не объяснила.

– Это длинная история, – ответил я. – К тому же грязная.

– Милисента и Клайд вообще грязные люди, не правда ли? Удивительно невоспитанные создания! Я давно подозревала, что его тянет не к женщинам.

– Я никогда не оцениваю своих клиентов, – заметил я, одаривая ее мальчишеской улыбкой, впрочем, изрядно поношенной.

– И не говорите о них?

– И не говорю… даже с друзьями.

Ее голос был чист и свеж, но в нем чувствовалась горечь, оттенок печали, проскальзывавший сквозь беззаботность. Я посмотрел ей в глаза, глаза встревоженного и больного существа, скрывавшегося в прекрасном смуглом теле. Она опустила веки.

– Садитесь, мистер Арчер. Вы, наверное, удивились, когда я вызвала вас. Или вы уже привыкли к такому?

– Нет, я действительно удивился, но догадался зачем. Большей частью я занимаюсь разводами. Я шакал, понимаете?

– Вы клевещете на себя, мистер Арчер. И говорите сейчас не как детектив. Хорошо, что вы упомянули про развод. Сразу же поясню, что я не желаю разводиться. Напротив, я намерена продлить свою замужнюю жизнь, ибо надеюсь пережить супруга.

Я промолчал, ожидая продолжения. На близком расстоянии ее спина оказалась немного грубоватой и иссушенной. Ногти на руках и ногах были покрашены в одинаковый кровавый цвет.

– Я надеюсь на это не потому, что у меня крепче здоровье: вы, вероятно, слышали о моих ногах. Просто я моложе мужа на двадцать лет… – Горечь прозвучала в ее голосе, подобно жужжанию осы. Она заметила это и поспешно переменила тему: – Здесь чувствуешь себя как в печке, не правда ли? Несправедливо, что мужчины вынуждены носить пиджаки. Пожалуйста, снимите его.

– Нет, благодарю.

– Вы слишком щепетильны.

– У меня надета плечевая кобура, и потом, я просто не привык ходить без пиджака. Вы в телеграмме упомянули Альберта Грэйвса.

– Это он рекомендовал мне вас. Он один из юристов Ральфа. После завтрака вы сможете договориться с ним относительно гонорара.

– Он больше не служит окружным прокурором?

– Нет, с самой войны.

– В сороковом и в сорок первом я выполнял для него кое-какую работу. С тех пор мы не виделись.

– Он рассказывал еще, что у вас талант отыскивать людей. – Она улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. Ее улыбка выглядела плотоядной и пугающей на загорелом лице. – Он не солгал мистер Арчер?

– Служба розыска пропавших людей делает это лучше меня. Исчез ваш муж?

– Что-то в этом роде. Куда-то укатил один или с компанией. Он страшно разозлится, если я обращусь к властям.

– Понимаю, вы хотите, чтобы я нашел его, выяснил с кем он? А что еще?

– Только сообщите мне факты, остальным я займусь сама.

– Когда он уехал?

– Вчера днем.

– Куда?

– В Лос-Анджелес. Он был в Лас-Вегасе – у нас там неподалеку пустующий коттедж, – а оттуда полетел в Лос-Анджелес с Алланом. Аллан наш пилот. Ральф оставил его в аэропорту, а сам сел в самолет.

– Почему же ваш муж не сел с ним вместе?

– Наверное потому, что был пьян. – Она презрительно скривила губы. – Это Аллан сказал.

– Вы полагаете, что он отправился кутить? Он часто выпивает?

– Не часто, но основательно. Причем совершенно перестает владеть собой.