Запасной

  А с другой стороны, у меня были огромные амбиции. Считается, что у Запасного нет и не может быть никаких амбиций. Люди думают, что у королевских отпрысков вообще нет карьерных устремлений и тревог. Ты - член королевской семьи, для тебя делают всё, о чем волноваться? Но на самом деле я очень волновался о том, как найти свой собственный путь, свою цель в этом мире. Я не хотел превратиться в одного из тех попивающих коктейли лентяев, от которых все отвернулись и которых избегают на семейных торжествах. Таковых на протяжении веков в моей семье было много.

  На самом деле папа мог бы пополнить их число. Он говорил мне, что его всегда отговаривали от упорной работы. Говорили ему, что Наследник не должен «делать слишком много», не должен слишком стараться, иначе он рискует затмить монарха. Но папа взбунтовался, прислушался к своему внутреннему голосу, нашел работу, которая внушала ему энтузиазм.

  Этого он хотел и для меня.

  Вот почему папа заставлял меня поступить в университете. Он знал, что тяги к учебе нет у меня в крови. Не то чтобы я был против университета как такового. Бристольский университет меня заинтересовал. Я изучал их буклеты, даже подумывал о курсе истории искусств. (На этом курсе много хорошеньких девушек). Но я просто не мог представить, что несколько лет буду корпеть над книгами. Мой наставник в Итоне придерживался того же мнения. Он мне так прямо и сказал: «Университет - это не твое, Гарри». Теперь и папа с этим согласился. Нечего греха таить, сказал он, в семье все знают, что ты - не «ученый».

  С его стороны это была вовсе не насмешка. Но я вздрогнул, словно от укола.

  Мы с ним долго думали над этими и методом исключения выбрали Армию. В этом был смысл. Это соответствовало моему желанию вырваться из клетки, исчезнуть. В армии я скроюсь от назойливых взглядов общественности и прессы. Может быть, мне удастся что-то изменить в своей жизни.

  И по характеру мне это подходило. В детстве моими любимыми игрушками были солдатики. Я провел много часов, планируя и разыгрывая эпические битвы с их участием в Кенсингтонском дворце и в саду, спроектированном Розмари Вери, в Хайгроуве. И каждый матч по пейнтболу я воспринимал так, словно от его результата зависит будущее Содружества.

  Папа улыбнулся:

  - Да, мальчик мой. Кажется, армия - то, что надо.

  - Но сначала, - добавил он...

  Многие воспринимают промежуточный год между окончанием школы и поступлением в университет как нечто само собой разумеющееся. А папа считал этот год самым важным в формировании личности человека.

  - Посмотри мир, мальчик мой! Окунись в приключения.

  Так что я посоветовался с Марко, мы попытались решить, что это будут за приключения. Сначала мы остановили свой выбор на Австралии. Надо полгода поработать на ферме.

  Прекрасно.

  А вторые полгода - Африка. Я сказал Марко, что хочу присоединиться к кампании по борьбе со СПИДом. Очевидно, это станет данью уважения памяти мамы, продолжением ее работы.

  Марко ушел, что-то проверил, вернулся и сказал:

- Лесото.

  Я признался, что никогда не слышал это название.

  Он меня просветил. Страна, не имеющая выхода к морю. Очень красивая. Граничит с ЮАР. Много бедняков, очень много работы.

  Я был счастлив. Наконец-то план.

  Вскоре я побывал в гостях у Хеннерса. Уик-энд в Эдинбурге летом 2002 года. Мы пошли в ресторан, и я всё ему рассказал. «Рад за тебя, Гар!». Он провел свой промежуточный год так же, в Восточной Африке. В Уганде, насколько я помню. Работал в сельской школе. А сейчас - на полставки в Ладгроуве. Помощником. (Так в Ладгроуве называли подручных). Сказал, что это - крутейшая работа. Он находился среди детей, улаживал проблемы.

  Я поддразнил его:

  - К тому же, клубника и морковка - бесплатно.

  Но он к этому относился серьезно:

  - Мне нравится преподавать, Гар.

  - О.

  Мы взволнованно обсуждали Африку, планировали нашу встречу там. После Уганды, после колледжа. Хеннерс, вероятно, тоже пойдет в армию. Он собирался вступить в королевский пехотный полк. На самом деле, это было не его решение: многие поколения его семьи носили форму. Мы обсудили и то, как встретимся в армии. Может быть, мы однажды окажемся плечом к плечу, будем маршировать на битву или на помощь людям в другом уголке мира.

  Будущее. Мы спрашивали себя, что нас ждет в будущем. Меня это беспокоило, а вот Хеннерса - нет. Он не воспринимал будущее всерьез, вообще ничего не воспринимал всерьез: «Поживем - увидим, Гар». В этом был весь Хеннерс. Я завидовал его безмятежному спокойствию.

  А сейчас он собирался в одно из эдинбургских казино. Спросил, не хочу ли я пойти с ним. Я ответил, что не могу. Наверное, мне нельзя появляться в казино. Разразится большой скандал.

  Он сказал, что очень жаль.

  Мы попрощались и пообещали друг другу, что скоро снова пообщаемся.