Записано на костях. Тайны, оставшиеся после нас

Все, что некогда привлекало Ракстона в Белле, теперь стало источником страха и раздражения. Его злила ее независимость и то, что она тратит деньги на себя. Хоть и не красавица, Белла обладала харизмой, привлекавшей других, более молодых мужчин, и Ракстон отчаянно ревновал. Он был уверен, что она завела любовника и только и ждет, чтобы сбежать к нему. Последней каплей стала ее поездка на выходные 14 сентября 1935 года. Белла собралась поехать в Блэкпул, чтобы проведать двоих сестер, которые там жили, и полюбоваться знаменитой иллюминацией. Ракстону это не понравилось. Чтобы не сердить мужа, вместо того, чтобы остаться на ночь, как она изначально планировала, Белла решила тем же вечером вернуться в Ланкастер. Тот факт, что она приехала только в час ночи, являлся в его глазах доказательством ее свидания с любовником.

Судя по всему, когда она вошла в дом после полуночи 15 сентября, Ракстон уже ее поджидал. Он мог начать ее душить, потому что и раньше поступал подобным образом, или бить кочергой. Этого мы никогда не узнаем, поскольку свидетелей не было. Так или иначе, Белла умерла. Возможно, Мэри Роджерсон, горничная, услышав шум, вышла на лестницу, и ее постигла та же участь. В любом случае она тоже лишилась жизни той ночью. Судя по количеству крови, обнаруженному впоследствии на ступенях, одну или обеих женщин зарезали ножом.

Собирался ли Ракстон убивать свою незаконную жену и их горничную? Вероятно, нет, но теперь ему надо было решать, что делать дальше. Признаться во всем, рискуя своей репутацией и карьерой? Собрать вещички и сбежать? Или попытаться все скрыть? Он выбрал последнее. Вне всяких сомнений, будучи человеком умным, но склонным к тщеславию, он очень высоко оценивал свои интеллектуальные способности, а полиции в таковых отказывал. Ему предстояло состряпать какую-нибудь убедительную историю, но для начала надо было избавиться от двух тел, истекавших кровью на ковровом покрытии лестницы.

Видимо, расчленение показалось ему логичным решением. Он обладал необходимыми анатомическими познаниями, изучал судебную медицину и располагал хирургическими инструментами. Но оказалось, что недостаточно просто разрезать трупы, чтобы избавиться от них. Надо продумать, куда девать их части и как-то избавиться от следов. Ракстону предстояло выбросить останки, отмыть дом и сочинить правдоподобное объяснение исчезновения обеих женщин, при этом продолжая вести практику и присматривая за тремя детьми, которые сейчас спокойно спали – причем в отсутствие горничной.

Он протащил тела через лестничную площадку в ванную, где обычно и происходит большинство расчленений, так как там уже имеется емкость подходящей формы и размеров и канализационная система, в которую можно смыть все жидкости. Он наверняка знал, что сначала придется слить из трупов кровь, чтобы не наследить по всему дому, и сделать это надо быстро, пока она не начала сворачиваться. А еще он решил изуродовать тела так, чтобы их нельзя было опознать; остаток работы со временем разложение доделает за него.

При наличии навыков и инструментов расчленение занимает не так уж много времени. Ракстон начал с Беллы, своей неофициальной жены. Уложив ее в ванну, он снял с трупа одежду, содрал кожу с торса и удалил грудь. Он вырезал ей гортань, потому что знал – выступающее адамово яблоко помогает отличить женщину от мужчины. Избавился от внешних и внутренних половых органов. Ракстон вырезал губы, уши, глаза и скальп с волосами. Потом отделил голову, срезал щеки, вырвал передние зубы и все те, в которых были пломбы, чтобы помешать опознанию. Отрезал таз и счистил мягкие ткани с нижних конечностей, потому что у нее были приметные полные бедра. Удалил кончики пальцев, чтобы нельзя было снять отпечатки. Он резал по суставам, очень аккуратно и точно. У Ракстона возникла только одна проблема: в попытке избавиться от бородавки на ее правой стопе он не удержал скальпель и сильно порезал себе руку. Это замедлило работу и не позволило ему так же тщательно расчленить труп Мэри. Наверняка к тому моменту он уже сильно устал. Прилив адреналина закончился, он поранился, а инструменты стали скользкими и затупились. Хотя он удалил большую часть примет, по которым можно было опознать Мэри, в том числе и кожу с бедер, чтобы скрыть родимое пятно, ее руки и ноги пришлось оставить нетронутыми. До какой степени он расчленил ее торс, мы не знаем, потому что его так и не нашли.

Он прекрасно справился с задачей лишить трупы индивидуальных особенностей. Пожалуй, даже чересчур, потому что в процессе оставил собственные подсказки. По чистоте, с которой он отделил конечности Мэри в плечевом и тазобедренном суставах, можно было с уверенностью сказать, что человек, который это сделал, знаком с анатомией и владеет хирургическими навыками. А то, какие части тела он отделил, указывало на высокую степень осведомленности о принципах опознания в современной судебной медицине.