Записи мастера

Обитателей Снежного мыса на юге не любили. Точнее не так. Более подходящим словом было «недолюбливали». Подданные лорда Сильвена, собственно, как и сам северный барон, были в большинстве своем людьми замкнутыми, склонными… А черт его знает, к чему они были склонными. Северян вообще редко видели на большей части территорий Сумеречных земель. Они засели на своем мысе, отгородившись от всего мира горным хребтом, и тихо-мирно качали нефть, которую перегоняли в топливо и обменивали на провизию в землях барона Ханбенна, на Плато. Уклад их жизни довольно сильно отличался что от терцианцев, что от кого бы то ни было еще. Там не было ферм, столь часто встречавшихся на прочих землях, их заменяли небольшие деревушки, состоящие из нескольких домов в утилитарном стиле. Обычно эти дома располагались по кругу от небольшой площади, на которой были припаркованы многочисленные транспортные средства северян, похожие скорее на небольшие танкетки, чем на автомобили. Рядом с поселениями всегда стояли нефтяные вышки, своим мерным покачиванием напоминавшие о бренности бытия. Именно из таких многочисленных поселений и состоял Снежный мыс.

Впрочем, пока никого из северян на городской площади не было видно. Марв поморщился и, дождавшись, пока Фабиана Шталя выведут из флайера, встал в конец колонны. Жаль, они не встретились взглядами. Хотел бы Марв поглядеть, как этот гордец, державший в своих руках всю Терцию, будет смотреть в глаза своему пленителю. Впрочем, Фабиан, исхудавший в подвалах замка Айзенэрцев, боялся смотреть даже на своего отца, не удосужившегося обнять проштрафившегося сынка. Ему было наплевать на все — его власти в Сумеречных землях пришел конец, и это волновало Шталя-старшего куда больше, чем что бы то ни было еще.

Бароны хотели избавиться от власти Шталя, сам же граф желал одного — оставить хотя бы малую толику формальной власти. Но Союз Запада, как гордо именовал сборище баронов лорд Манфред, требовал прямого перехода под власть герцога Ирсанского. Что они из этого планировали получить? Марв толком не знал, да и не говорил ему об этом никто. Зачем посвящать пешку в планы ферзя? Ей нужно делать, что сказано, не более.

Марв подозревал, что бароны хотели снизить налоговую нагрузку на свои бюджеты, а также увеличить собственный суверенитет за счет больших расстояний до планетарной столицы. Ну будет сидеть в Эссване какой-нибудь посол, но что он сможет разузнать и тем более сделать? Агенты Айзенэрца, Сильвена или хотя бы Вайсхава не позволят ему даже носу из резиденции высунуть без толпы шпионов за спиной. В таких условиях Союз Запада становился практически единственным управляющим органом на Сумеречных землях. А кто был самым влиятельным членом Союза, практически его председателем? Некий Манфред Айзенэрц… Его рука чувствовалась буквально во всем.

В целом, представителей герцога Ирсанского такой вариант вполне устраивал. В целом. Споры возникали по поводу частностей, каждая из которых стоила недельного обсуждения. Бароны хотели платить пять процентов, герцог настаивал на десятине. Бароны допускали одного наблюдателя на континенте, герцог же хотел посадить по одному в каждый замок. Благородный конфликт феодальных интересов стремительно превращался в базарную свару, где стороны спорили до хрипоты, не желая уступать и идти на компромиссы.

Графа Шталя никто не слушал. Желая максимально унизить, его посадили среди самой черни из числа переговорщиков, среди которых даже вольный воин Марв мог считаться достойным для разговора человеком. По всей Дельте шатались толпы солдат в отнюдь не шталевской форме, а над замком, словно над домом лиги астронавтов, реяли десятки флагов. Это был самый настоящий позор для вчерашнего властителя Сумеречных земель.

Впрочем, на переговорах присутствовали не только заинтересованные стороны. Помимо многочисленных свор Айзенэрцев, Сильвенов, Ханбеннов и Вайсхавов виднелась также небольшая группка королевских чиновников из Эссвана, представляемых лично губернатором. В дальнем углу механикеры в песчаного цвета робах сгрудились вокруг своего предводителя, как бы то ни было очевидно, носившего звание старшего механикера, которое когда-то носил и мастер Ванек. С представителями баронов они общались довольно вежливо, но любой человек, обладавший хоть сколько-нибудь развитым чутьем, немедленно бы заметил, что механикеры считают эти разговоры пустой тратой времени, на которую они вынуждены пойти лишь из уважения к былому миропорядку. Марву они сразу не понравились.

Даже механикер Дагберт, с которым Марв был знаком по терцианским делам Энн, не подал виду, что знаком с Марвом. Впрочем, Актолю и без этого было с кем поболтать. Именно на этих переговорах жизнь его перевернулась с ног на голову благодаря (хотя правильней было бы сказать «из-за») одной темнокожей фурии мужского полу. Звали этого человека Грегор Шнейхоль.

Глава пятая Грегор Шнейхоль