Торжество коронации было великолепно: Александр, молодой, прекрасный мущина, в короне и мантии, был идеал монарха, обещавшего быть образцом всех государей и отцом своих подданных. После священнодействия коронации к престарелому иерарху, митрополиту Платону, подошед, князь Зубов сказал: «Я думаю, ваше высокопреосвященство устали». — «Очень устал, — отвечал митрополит, — однако ж я думаю, что вы не заставите меня еще так уставать». — «Не беспокойтесь, — возразил ему князь; этот не ваш воспитанник»; ибо Платон был законоучителем Павла I.
В царствование императора Александра многие изданы благотворительные узаконения: уничтожена вовсе тайная канцелярия[218]
, учреждение министерств[219], университеты в Казани, Дерпте, Харькове, Вильне, Абове, С.-Петербурге, а Московский университет преобразован по особому новому плану[220]; в Москве учреждена медико-хирургическая академия, в Царском Селе лицей, в Петербурге Императорская Публичная библиотека[221]; восстановлено свободное рыболовство по Каспийскому морю, позволено всякому званию людям приобретать земли, а помещикам целыми селениями отпускать крестьян, именуя их вольными хлебопашцами[222]; учреждено управление водяных и сухопутных сообщений; учрежден для дворян 24-летний банк; учреждены военные поселения[223] (которые, дай бог, чтобы для России по времени не были пагубны).Грузия покорилась добровольно под Российскую державу[224]
.Россия пользовалась миром и благоденствием под кротким скипетром государя Александра I до 1805 г.
Император сделал наступательный союз с Австрией[225]
, чтобы сделать оплот против колоссального могущества Франции. Отправил корпус из 60 т. войск под командою генерала М. Л. Кутузова к соединению с австрийскою армиею в Баварии. Кутузов, прошед Вену, приближался уже к реке Энсу, как узнал, что австрийский генерал Мак в Ульме сдался со всею армиею. Кутузов остановился в Брунау; не оставалось ничего более делать, как ретироваться, но славная сия и примерная ретирада может уподобиться ретираде Ксенофонтовой[226], ибо атакован был всею торжествующею французскою армиею, угрожавшей отрезать все пути к отступлению; но российская армия не только что-либо потеряла, но всегда с большою выгодою сражалась. При Кремсе кн. Багратион поразил маршала Мортье, который на рыбачьей лодке спасся чрез Дунай, и, оставлен будучи прикрывать отступающую армию с 6000 человек, быв окружен тридцатитысячным корпусом Мюрата, пробился и через два дни у Вишау соединился с главною нашею армиею.Император Александр из С.-Петербурга 9-го сентября отправился к армии; вся гвардия была уже в походе, и разные корпусы сосредотачивались в Моравии.
14 ноября государь прибыл в главную квартиру армии Кутузова, который был усилен знатным числом войск присоединившихся к нему пришедших из России и австрийским корпусом, состоявшим близ 25 т. под командою принца Лихтенштейна, из-под Ульма[227]
ускользнувшего.Кутузов представлял государю, что как Наполеонова армия еще не вся собралась и гораздо слабее австро-российской, то и должно воспользоваться и атаковать немедленно, но государь сказал, что он дал слою гвардии без нее не сражаться; когда же гвардия присоединилась, то уже армия Наполеона была в превосходных силах; почему Кутузов представлял, чтобы ретироваться к подходящим корпусам Эссена и Беннингсена и, соединившись с ними, тогда дать баталию. Государь сказал ему: «Видно, это не бегущих турок и поляков поражать, а здесь ваше мужество притупляется». — «Государь, — сказал Кутузов, — извольте сами располагать атакою, а что я не трус, вы сами изволите усмотреть, что я буду сражаться как солдат, а как генерал я отказываюсь».
На другой день прибытия государя Наполеон прислал поздравить его с прибытием к армии и просил личного свидания, но государь послал вместо себя своего генерал-адъютанта кн. Долгорукого; Наполеон предлагал сделать мир с Австрией на выгодных для нее условиях; но князь Д<олгорукий>, как молодой человек, отверг оный и в запальчивости много наговорил неприятного Наполеону, который сказал: «Скажите Его Величеству, что с соболезнованием принужден продолжать войну».
20 ноября была несчастная и постыдная Аустерлицкая баталия[228]
, где наши войска претерпели столь сильное поражение, что надолго потеряли тот дух, который их делал непобедимыми. Можно приписать одной только политике Наполеона, что он не разбил русских наголову и дал свободу отступать.23-го в местечке Галиче отдан был следующий приказ: