Записки

«Истощенные силы венского двора, несчастия, постигшие оный, как же недостаток продовольствия, невзирая на сильное и храброе подкрепление российских войск, заставили римского императора на сих днях заключить с Франциею конвенцию, за которой должен вскоре последовать мир[229]. Его императорское величество, пришед на помощь своего союзника, не имел иной цели, как собственную оного защиту и отвращение опасности, угрожающей державе его; видя в настоящих обстоятельствах [пребывание] своих войск в австрийских пределах ненужное, [повелеваю], оставив оные, возвратиться в Россию».

Государь требовал от Кутузова рапорта о баталии Аустерлицкой, но тот отвечал: «Вы сами распоряжались войсками, я не имел ни малейшего в том участия; я завишу от воли Вашего Величества, но честь моя дороже жизни». Государь никогда ему того не простил[230]. Сего же года отправлен был вице-адмирал Дмитрий Николаевич Сенявин с эскадрою к прежним нашим силам, защищавшим Ионическую республику, и сделан он главнокомандующим над всеми там находившимися морскими и сухопутными силами, коих было около 15 т. Прибыл он туда, приобрел уважение всех тамошних народов, а особливо черногорцев; занял крепостцу Боко-ди-катаро, по своему местоположению неприступную; вопреки перемирия нашего с Франциею и повеления сдать оную французам, удержал за собою. Во многих сражениях с ними под начальством маршала Мармонта герцога Рагузского всегда одерживал поверхность, но уже после несчастного Тильзитского мира[231] Боко-ди-катаро сдана французам. В течении сей кампании два раза одерживал победу в Архипелаге над турецким флотом.

По утверждении мира с Франциею, началась война с Англиею[232]. Сенявин получил повеление возвратиться в Россию; претерпев ужасную бурю, принужден был для исправления кораблей войти в Лиссабонскую гавань, и где он, атакован и заперт превосходными силами англичан, принужденным нашелся сделать с ними конвецию, делающую ему честь, состоящую в том, чтобы [англичане] русские корабли хранили в своих гаванях до заключения мира и тогда бы отдали в таком положении, в каковом им сданы; а всех, как начальствующих флотом, так всех офицеров и матросов доставили бы в Ревельский и Кронштадский порты. По прибытии Сенявина в Петербург государь, быв противу него предупрежден, лишил его милости во все продолжение его царствования. Но Сенявин заслужил к себе не только от всех морских уважение и любовь, но и всех русских, знающих цену достойности людей, и верных сынов России. Уже при государе императоре Николае I употреблен был по своему званию.

Аустерлицкая баталия сделала великое влияние над характером Александра, и можно назвать эпохою его правления. До того он был кроток, доверчив, ласков, а тогда сделался подозрителен, коварен, строг [до] безмерности, неприступен и не терпел уже, чтобы кто говорил ему правду; к одному гр. Аракчееву имел полную доверенность, который по жестокости его свойства приводил государя на гнев и тем отвлек от него людей, искренно любящих его и Россию.

Наполеон, оконча войну с Австрией, сделал прежде открытия оной с Пруссией секретное постановление, дабы отвлечь ее от союза, по которому Пруссия заняла Ганновер. Но тогда, имея руки развязанные, объявил Пруссии войну[233]. Император Александр армии своей приказал двинуться к Висле.

В одну кампанию после Йенской баталии прусские войска истреблены, столица занята и все почти крепости и королевство Прусское как бы было уничтожено. В таком грозном виде Наполеон, подошед к российским границам, объявил войну.

[1806]. Государь издал манифест о сей войне, учредил милицию[234], разделя Россию на семь областей; дал власть главнокомандующим оными наравне с главнокомандующими за границею. Я был избран казанским дворянством губернским начальником. Конечно, милиция сама собой не могла действовать: 1-е, не было оружия, хотя дворянство и всякого звания люди жертвовали ружьями и саблями (а притом знатные суммы денег); но оного было столько мало, что в казанской милиции на 8 т. человек ружьев не было 500. Притом еще они были разнокалиберные, охотничьи, без штыков, для чего вооружены были пиками, наподобие штыков. 2-е, дворянство, вступившее в милицию поголовно, давно уже отставшее от военной службы; иные состарились, другие обленились, а много таких, которые почти никогда не служили в военной службе, а только по гражданской. Однако ж ратники отчасти научены были строиться без вытяжки, маршируя равняться; собранные ружья отданы были по частям, и люди научены были заряжать и стрелять в цель. Ежели бы милицию подвигали частями к действующей армии, и замещая ратниками убыль, в сражениях последовавшую, вместе с прочими, размещенными по полкам, то армия всегда была бы в комплекте. В таковом виде милиция большую могла бы принести пользу, а особливо в своих границах.